— Вик, — начала она. — Я не знаю, как к тебе относиться. Я даже иногда не знаю, как именно тебя называть! И я не понимаю ничего из того, что знаю и того, что происходит. Что та Алиса, что моя сестра… Что я… Это все — как-то слишком для меня. Может быть, если ты мне объяснишь…
— Объясню, — он поставил руки на стол, сцепив пальцы в замок и оперев на них голову. — Называй меня так, как тебе удобно. Только не Игорем Андреевичем. Честно. Если смущает мое прозвище, зови Игорем. Тоже можно. Что же касается остального… К сожалению, все я тебе сейчас сказать не смогу. Пока не смогу! — спешно поправил он, боясь, что Аня обидеться на эти слова. — Но с Ритер меня ничего не связывает. Да и не связывало. А твоя сестра… Ну если ты про поцелуй, то я просто в тот момент был очень зол на Алису и хотел, чтобы она оставила меня в покое.
— А причем тут Соня?
— Просто рядом оказалась. Она не ожидала тогда этого. И, если тебе интересно, на поцелуй она мне не ответила.
Аня на мгновение опустила взгляд, пряча промелькнувшее в нем облегчение. Странно, но это признание порадовало ее. Но оставалось еще кое-что важное.
— Ну, а как же тогда ребенок Алисы?
— А что с ним? Ребенок Алисы — это ребенок Алисы.
— Но, разве, ты не его отец?
— Нет. Но большего пока сказать не могу. Извини.
— А почему тогда она хотела, чтобы, ну… В общем, много чего она хотела.
— Вот ответ на этот вопрос я очень-очень хочу найти. Как найду, обязательно расскажу, хорошо?
И Вик внимательно посмотрел на нее, словно пытаясь заглянуть в душу.
— Хорошо, — тихо согласилась Аня.
— Чудесно, — он скупо улыбнулся, — тогда теперь я тебя кое о чем спрошу, можно?
Анино лицо сразу же запылало от смущения и предчувствия, что вопрос будет крайне неловкий для нее.
— Ну да. Спрашивай.
— Скажи, у меня есть шанс вернуть твое доверие? Хоть небольшой?
Она широко распахнула глаза. Но раньше, чем ответила, мужчина продолжил, не переставая пристально смотреть на девушку:
— Это очень важно для меня. Наверное, куда важнее, чем ты представляешь.
Ане стало жарко. И не только от слов. Сколько от интонации, с которой Вик их произнес: столько в них было чувства и тоски.
— Да, — честно кивнула она. — Я думаю, есть.
Вик расслабленно откинулся на спинку стула.
— Хорошо, — улыбнулся он, лаская Аню невозможным темным взглядом. — Тогда сейчас я предлагаю все-таки поесть. А потом мы решим, чем же ты все-таки будешь заниматься. И, хорошо, пока никаких личных бизнесов.
— Да, пока никаких личных бизнесов.
С этой минуты между ними рухнула целая бетонная стена, а утро снова стало приятным. Впрочем, и не только утро.