– Сообщу, – в глазах Рентгена сверкнул нехороший огонек. – Через двадцать минут будут данные.
* * *
Пока мы переодевались и подгоняли экипировку, вернулся сам Рентген, который ездил обсуждать детали предстоящей операции в Штаб Чрезвычайной Комиссии – сводного вооруженного формирования различных силовых ведомств.
– Ну вот, совершенно другой вид, – знакомец хлопнул меня по плечу. – А то как партизаны бегали, честное слово. Разобрались?
– Так точно, – кивнул Саныч. – Спасибо за «разгрузку» для «СВД» – без нее вообще неудобно было.
– И за подсумки к пулеметным магазинам, – добавил Щукин.
– Да было бы за что, просто приметил, с чем воюете, – пожал плечами Рентген. – Кстати, на «радейках» я частоты белым корректором пометил, чтобы не путались. Пойдемте до сарая сходим, дядьку веселого покажу.
«Веселый дядька» выглядел не самым лучшим образом. Ногу пленному сектанту прострелили еще у больницы, поэтому он и не смог уйти вместе с остальными. Удивительно, что его не добили сразу – прикладами и ботинками обработали знатно, до равномерного фиолетово-красного цвета, скрутили, кинули в багажник ведомственного «Патриота», а чуть позже привезли в сарай одного из домов, где расположились бойцы Рентгена. Заперли на тяжелый амбарный замок и оставили до поры до времени – приходить в кондицию.
– Это что за покемон? – Поинтересовался я, разглядывая корчившегося на полу связанного бородатого мужика в изодранной полевой форме старого образца.
– А сейчас мы и узнаем, – улыбнулся Рентген. – Эй, покемон, ты кто?
Мужик зашевелился, поднял голову и внимательно посмотрел на нас заплывшими от синяков глазами. Прокашлялся, сплюнул кровью на пол.
– Отец Алексий, – хрипло представился он.
– Говно ты на палке, а не Отец Алексий, – покачал головой Рентген. – Леха, допустим, хорошо. Фамилия у тебя есть, Леха?
– Да придет благодатный Великий Огонь! – Заорал вдруг Алексий. – Да откроет глаза заблудшим и ослепшим, да укажет путь потерянным, да очистит…
Рентген бросился к сектанту, рванув что-то с поясного ремня. Ударил того коленом в лицо, взмахнул рукой и резко опустил ее в район плеча невезучего Алексия. Сектант вскрикнул, дернулся и тихонько заскулил.
– Отец, значит, падла, – сквозь зубы прошипел знакомец. – Это по вашему – полевой командир, получается? Ты думаешь, вот этой вот своей религиозной херней с ядерными грибами лучше себе сделаешь? Или кому-то другому? Фамилия, мразь! Фамилия, воинское звание и должность!
– Он думает, что мужик – военный? – Тихо спросил Щукин.
– Он знает, – кивнул я. – Знает, что мужик – военный. Смотри, нож ему прямо в сухожилие вогнал. Надавит сильнее – прощай рука.