– А Декстер? – Тревожно спросила девушка.
– Беги давай!
А что Декстер? Я накрыл пса пальто, на удивление он не попытался вырваться или скинуть тяжелую тряпку. Дождь усиливался, еще немного – и он превратится в ливень. Подхватив собаку на руки, я тихо выругался – отъелся, зараза! Три года назад он был в разы легче. Декстер высунул морду из-под воротника пальто, лизнул меня в нос и спрятался обратно. Не за что, дружище. Второй раз я тебя бросать не намерен. Снаружи завелся двигатель «Форестера», раздались два нетерпеливых гудка. Ну, побежали!
Чуть не поскользнувшись на крыльце я что было сил рванул к машине, щурясь и стараясь не дышать висящей в воздухе водяной взвесью. Попутно прикидывал, с какими вещами гарантированно придется расстаться на пункте дозиметрического контроля в убежище. Наверняка, это будут берцы, куртка, кепка. Да плевать, лишь бы не волосы. И не кожа. Еще немножко, почти добежал… блин, руки мокрые. И под кепкой тоже влажно. Черт, черт! Спокойно, главное – как следует отмыться. Задняя дверь «Субару» приоткрылась, я распахнул ее локтем и, отбросив пальто, закинул в салон притихшего Декстера. Оббежав машину, похлопал по карманам куртки убеждаясь, что ничего в ней не оставил, и с сожалением стянул любимый «софтшелл». Прыгнул на переднее пассажирское сиденье, поправил разгрузку.
– Рванули, Сань! До трассы и налево!..
– За проезд плату передаем! – Картинно нахмурилась Саша. Мы с Щукиным, не сговариваясь, протянули ей по сигарете.
– Другое дело!
Взревев мощным двигателем «Форестер» пробуксовал, разбросав в стороны комья земли, и рванул с места.
* * *
Мир после ядерного удара представлялся мне немножко по-другому. Почему-то, как типичный читатель дешевых романов и любитель блокбастеров с посредственным сюжетом, я представлял себе выжженные деревни, рухнувшие опоры линий электропередач, трассы, заставленные обгоревшими остовами автомобилей, навечно вставших в десятибалльные пробки. Нет, все это было, но не повсюду, а только в районах, по которым пришлись удары нашего извечного заокеанского оппонента. За окном «Субару» мелькали аккуратные, уютные коттеджи, припаркованные возле них автомобили, деревья, сады. Вот продуктовый магазин, выкрашенный ярко-желтой краской, возле него замер грузовик с надписью «МОЛОКО» на пузатой цистерне. Старенькая, но добротно отремонтированная двухэтажная школа, над входом чуть колышется от пока еще легкого ветерка государственный флаг. Глядя на пейзаж снаружи, можно было сколько угодно обманывать себя, уверять, что сейчас раннее утро или поздний вечер, что ничего не случилось, а в поселке просто отключили свет из-за очередной аварии на сетях. Капельки дождя привычно разбивались о лобовое стекло, подвеска уверенно и мягко принимала на себя неровности дороги, из магнитолы тихо пела про точку, что снова стала горяча, бессмертная группа «Чайф». Только вездесущий запах гари и тревожный писк дозиметра напоминали, что окружающий мир в привычном его представлении и понимании доживает свои последние месяцы, а горячие частицы со временем станут куда опасней любой «горячей точки». Пройдет совсем немного времени, и теплый июнь сменится зимой, которая заметет дороги и спрячет под слоем снега и льда опустевшие, развороченные мегаполисы. Но это все – потом, а сейчас Саша уверенно вела машину в сторону развилки на Кедровый, а я прикидывал в уме, какую примерно дозу мы поймали, пока бежали до машины. Цифры не складывались, мысли цеплялись одна за другую, а лицо и руки, в тех местах, куда попала дождевая вода, как будто слегка пощипывало. Фантазия конечно, шутка сознания, но все равно не очень приятно.