— Чтобы попасть в лечебные корпуса, нужно включить свет, иначе дверь не откроется. — Гаррет внимательно смотрел на меня. — Генератор находится в подвале, — он кивнул вниз. — А предохранитель лежал на чердаке.
— Предлагаешь разделиться?
— Так будет быстрее. Иди по этой лестнице, она ведет сразу на второй этаж, и там же рядом другая — на чердак. И… не бойся ничего. Здесь никого нет.
Я кивнула и потянула за собой слабый свет. На мгновение он осветил что-то белое на небольшом больничном столике. Записка.
«Раньше все было гораздо лучше.
А теперь появилось много новых правил: не ходи туда, не трогай это, не разговаривай с пациентами… Врачи ничем не лучше их. Но мисс Артур запретила нам, сиротам, жаловаться».
Дети рядом с психами. У меня не укладывалось это в голове. Они ежедневно видели пустые взгляды рано состарившихся и посеревших людей, слышали крики, засыпали с ними, уставшие от страха.
Мне даже показалось, что кто-то всхлипнул — на грани слуха. Я мотнула головой и сделала первый шаг по круглой, винтовой лестнице.
Не. Думай. Образами.
Еще всхлип… Я остановилась и прислушалась, но слышала лишь далекие шаги Гаррета и свое бешено стучащее сердце.
Зачем?
Как она спросила — зачем? Не «почему», «зачем». Зачем — что? Зачем ее убили? Позволили умереть? Там, в доме, обещанному Гаррету, было очень и очень похоже на…
Стоп. Что, если разговор вдовы и Дикки не о том, о чем мы думали?
Мы полагали, что вдова и Дикки играют друг против друга. Но они могли работать друг на друга. Дикки на вдову или… нет, обратное слишком маловероятно.
Гаррет сразу сказал, что им обоим будто нужно было, чтобы их услышали. Если он прав? Если чертов дом обещан Гаррету для того, чтобы прикончить вора и свидетеля? Строитель их всех забери, с Хранителями не справиться ни мальчишке, ни даже ловкой лавочнице. Неужели в доме Изена призраки Колыбели?..
Потом, все это потом. Сейчас главное — выбраться отсюда.
Внизу громко хлопнула дверь, и стало тихо.
Я прижалась к стене, вцепилась короткими ногтями в старые кирпичи, сцарапывая пальцы в кровь.
Что это? Гаррет? Или кто-то его нашел?
А потом снова раздался всхлип — тонкий, детский, на грани слуха, как и в прошлый раз.
Это не игры подсознания, это и на самом деле есть. Кто-то плачет.
Все снова замолкло, и я заставила себя отлепиться от стены, убеждая себя, что это Колыбель играет со мной.
Ведь она меня уже запомнила.
Здесь не может быть детей, и зомби-детей тоже, Гаррет бы их видел в прошлый раз. Их тела скорее всего вытащили после пожара, это к пациентам не полезли. Дети у нас ценятся гораздо выше психически больных. Даже мертвые.