Я застонала и упала навзничь. Какого Трикстера я здесь, кто на меня напал? Хранители? Нет, невозможно. Похоже на какой-то подвал, но Хранители, во-первых, меня бы как-то попытались обезвредить, зная, что я пусть кое-как, но могу все же колдовать, во-вторых, им вообще не было смысла запирать меня в подвале… Языки своим пленникам они умели развязывать.
А может, кто-то просто не хочет, чтобы о моем похищении прознал Артемус?
При воспоминании о нем по моей несчастной голове как будто шарахнули еще раз.
Нет, никуда не годится. Хорошо еще, что бумаги у Гаррета… Энни-Энни, милая Энни, зачем-зачем-зачем…
Я зарычала сама на себя. Вместо того, чтобы попытаться выбраться, я растянулась на полу и развлекаюсь песенками.
Какое-то время я лежала, стараясь ни о чем не думать, и собиралась с силами. Заклинание не получилось, вероятно, проклятая Колыбель на мне отыгралась, а довершил дело неизвестный напавший. Я сосредоточилась на холоде и каменном жестком полу, посмаковала физические страдания, помассировала голову — удар был сильный, но крови не было, даже шишка была не такой уж большой, и медленно села.
Шар света взмыл к потолку и осветил каменное помещение. К моему удивлению, оно оказалось не таким уж большим и походило на какой-то склад. Раньше я здесь никогда не бывала.
Кто и зачем меня сюда притащил? Но кто бы это ни был, он явно не подозревал, что я могу отсюда выбраться.
Стиснув зубы, я поднялась и, еле переставляя ноги, подошла к двери. Подергала ее — она была заперта, но я и не надеялась на такую наивность похитителя. Поэтому я отошла на несколько шагов и пустила в нее заклинание.
Со стены шлепнулся мелкий камешек, но и только, а мою бедную голову сдавило тисками, и я с криком упала на пол, больно ударившись.
Вдобавок ко всему шар света становился все слабее, а потом и вовсе погас.
Неизвестному мерзавцу очень повезло…
Да того, как стало совсем темно, я успела увидеть в углу старое кресло. Теперь я прикинула, в какой оно стороне, и осторожно, на коленках, стала продвигаться к нему, от всей души надеясь, что из обивки хотя бы не торчат острые пружины. Я аккуратно ощупала влажную, пахнущую гнилью ткань и убедилась, что пружин нет, причем в самом прямом смысле, но сидеть на кресле будет еще холоднее, чем на полу. А голова уже была не просто сдавлена тисками — по ней нещадно колотили огромным молотом. Всхлипнув, я примостила голову на сиденье, сжалась в комочек на полу возле кресла и замерла.
Мне было холодно, больно и страшно, но самое главное — у меня не было сил что-то изменить.