Николь всю трясло. Она начала поскуливать от тянущего ощущения внизу живота.
— Я найду того, — девушка вцепилась зубами в узел и пробубнила, вытягивая петлю, — кто поделится.
Она скинула пояс на пол и вскочила на ноги, вся расхристанная, взлохмаченная и прекрасная в своем диком возбуждении. Августино издал грудной стон, глядя на нее маслянистым взором и убыстряя темп руки:
— Не найдешь, — вампир пьяно улыбнулся и облизал губы, — иди же ко мне, золотце.
— Значит, — она сверкнула глазами, тяжело дыша, — раскрою тайну вашего бессмертия научным методом! Сто лет мне хватит, не сложнее ядерной физики!
Августино откинул голову и со стоном захрипел, извергая семя на ремень и рубашку. Он уронил руки и закрыл глаза:
— Ты поедешь со мной? — мужчина размял шею, — мне пришлось долго уговаривать Амедея.
— Ты ведешь себя прилично, — Николь запахнула халат, — и не провоцируешь меня.
— Идет, золотце, — Мужчина застегнул ширинку, вытер платком влажные следы с рубашки и встал. Он смерил сердитую девушку взглядом, — ядерная физика тебе не поможет обрести Вечность.
Вампир шагнул к Николь и улыбнулся:
— Когда твои сто лет истекут, — он застегнул пиджак, — я найду способ, выкупить твое тело у Лоренцо. Ты, может, и не моя жена, но станешь отличным памятником моих светлых чувств к ней. Я наряжу тебя в ее любимое платье и усажу рядом с Патрицией, чтобы ей не было так одиноко.
— Ты болен, — Николь передернулась, — сначала яблоня, а теперь такое!
— Я буду читать тебе стихи, — Августино пригладил лацканы, — и, возможно, иногда буду использовать тебя по прямому назначению, — он гаденько ухмыльнулся, — ты же понимаешь, о чем я?
— Еще одно слово, — Николь скривилась, — и я…
— Молчу, — Августино развел руками и направился к лифту, — не задерживайся, нам надо успеть до рассвета.
Николь села на переднее сидение, и Драгош украдкой ей улыбнулся. Августино разочарованно вздохнул, но ничего не сказал. Николь молчала на все попытки вампира с ней заговорить. Стоило ее телу остыть, как включился холодный и расчетливый разум, и Августино сразу потерял ореол соблазнительности и благоговения. Он был просто красивым и пустым мерзавцем.
Спустя несколько томительных часов они подъехали к дому Августино. На крыльце стояла печальная Самида, которая не удостоила Николь даже взглядом. Фамильярка нырнула в объятия вампира, подставляя губы для жарких поцелуев своего Господина. Было чудно и холодно возвращаться в дом, в котором Николь пережила столько унижений и ужаса. И даже свою смерть от клыков Августино.
Она тихо прошлась по знакомым коридорам, спустилась в подвал, и за ней следовала мрачная тень вампира, которому она могла больше не повиновалась.