— Я же тебе говорил, — Арни крепче сжал пальцы Самиды, — она — та еще сука.
— За что? — девушка сползла вниз и распласталась на полу, — за что я так страдаю? Я просто хочу кушать и пить, — она ударила пятками по полу, — всех и каждого убью! И стариков, и детей! Да, — она захохотала бесом, — фамильяров, вампиров и Высших. Останусь одна и сытая!
Она заплакала и свернулась в клубочек, спиной к любопытным Самиде и Арни, и со всхлипами начала засыпать — дремота навалилась на нее мешком с железными опилками.
— Как по расписанию, — Арни посмотрел на аккуратные часики на запястье фамильярки. Он обиженно вздохнул, — теперь у нас дома два вампира! И оба злющие!
— Августино был весьма положительно настроен, — Самида аккуратно подошла к клетке и привстала на цыпочки, пытаясь заглянуть в лицо Николь, — она спит как волчонок. Такая милая.
Девушка заворчала во сне, и фамильярка прыснула от смеха:
— Вся в крови!
— Да уж, — к клетке подошел Арни, — обхохочешься.
— Однажды и мы такими будем, — Самида мечтательно посмотрела на юношу, — но для этого нужно, чтобы здесь осталась Николь.
— Да она только выводит Августино из себя! — зашипел парень.
— А без нее он перекидывается на нас! — Самида приблизила лицо к фамильяру, — в следующий раз он отрежет тебя яйца, а меня заставит их съесть! Сырыми!
— Весомый аргумент, — Арни сжал свой пах, — до сих пор болит!
— А я о чем, — Самида стиснула грудь, — у меня соски тоже не резиновые! Пусть ее подвешивает за сиськи к потолку, — Самида сверкнула черными угольками глаз, — А ты нассышь на нее, ей понравится, она больная на всю голову!
— Я вот не могу понять, — Арни нахмурился, — ты ее ненавидишь или любишь?
— И то и другое! — она схватила юношу за рубашку, — обещай, что как следует на нее помочишься! С нежностью и любовью!
— С удовольствием, Самида, — глаза Арни загорелись похотью, — жду не дождусь, когда Августино отдаст такой приказ.
Глава 26. Урок двенадцатый. У каждого вампира есть тайна
— Отойди, пожалуйста, — Августино стоял с подносом, на котором разместился бокал крови, напротив злой и молчаливой невольницы, — к стене.
— Мало! — прошипела Николь, но отступила от решетки, — сам-то по два высасываешь.
— Ты меня видела? — вампир усмехнулся, — я тебя в два раз больше!
— А я моложе! — она начала скрести стену коготками от нетерпения, — я растущий организм.
— Никуда ты уже не вырастишь, — Августино медленно подплыл к тюрьме Николь, внимательно посмотрел на дрожащую от голода девушку, — тебя бы помыть и переодеть.
— Да дай ты мне уже пожрать, кровопийца проклятущий, — Николь ударилась затылком о стену, сжав зубы, — и проваливай!