Мимо Николь пронеслась Самида, которая мимолетно чмокнула скучающего Августино в щечку и скрылась в столовой.
— Мяу! — Николь с шумом и топотом нагоняла Августино, желая цапнуть его за босые пятки, — мяу!
— Кошки всегда такие злые, — цокнул вампир и зашел в столовую, — и капризные.
— Зато красивые, — отозвалась Самида, накладывая себе салата в тарелку.
— Ути-пути, Ники, — Арни подпер подбородок кулачками, разглядывая замершую в дверях девушку на карачках, — какие у тебя милые ушки.
Августино остановился в углу столовой у окна с высоко поднятой миской крови и терпеливо повторил:
— Кис-кис-кис.
Николь отключила мозг до лучших времен и подползла к хозяину, ткнувшись лбом в колено:
— Муррр, — она потерлась щекой о бедро Августино и бархатно повторила, — муррр!
Как же она была голодна! За каплю крови она продаст душу не только вампирам, но и всем языческим богам всех верований и религий.
— Ты моя девочка, — Августино почесал Николь за подбородок, наклонился ближе и слабо дернул за зажим на соске, — Милая Ники!
В глазах девушки помутилось от резкой боли, и она вся сжалась, зажмуриваясь:
— Мя… — она судорожно вздохнула, — мяу!
— Давно стоило завести кошку, — мужчина поставил миску на пол и когда она склонилась над благословенной кровью, оперевшись на локти, он схватил шикарный хвост за основание и мягко потеребил его, — кошечки кушают аккуратно, Ники, язычком лакают, а не всасывают как коровы.
— Мяу, — Николь тряслась над миской голодным и обезумевшим чудовищем. Для нее больше ничего не существовало, кроме крови, ради которой можно и в кису поиграть
— Она не царапалась? — Августино лениво прошел по комнате и сел во главу стола, больше не обращая внимания на своего питомца, — кошки должны быть ласковыми, иначе какой в них толк?
— Нет, — Самида хрустела листьями салата, — не царапалась.
Арни пялился на вздернутый зад Николь и ее белый хвост между ягодицами как зачарованный, изредка прикладываясь к вину.
— Я тоже люблю кошек, — он жадно отправил в рот кусок мяса.
Николь плакала от жажды, но не смела ослушаться Августино. Она аккуратно макала язычок в сладкую кровь и торопливо прятала его во рту, который был высушен до состояния старого пергамента. Какая пытка! И какой отличный урок для юной вампирши, которая должна научиться растягивать удовольствие от скудной порции.
— Арни, — Августино щелкнул пальцами, чтобы отвлечь фамильяра от лицезрения “кошечки”, — ужин стынет.
— Прости, — юноша уткнулся в тарелку весь пунцовый от возбуждения.
Николь дочиста вылизала миску и чувствовала себя обманутой — в ее тарелке не было ни капли крови ни Августино, ни другого жестокого извращенца. Вампир хотел видеть в своем доме милую и нежную кошечку, и Николь с мурлыканьем и растущим возбуждением подползла к хозяину и положила голову на его колени, выпрашивая его крови.