— Ты такая славная, — она захлопала ресницами, — еще и натуральная блондинка с голубыми глазами! Неудивительно, что Августино решил тебя заарканить. Редкая и хрупкая красота, которая растворяется в чужой крови.
Самида провела ладонями по тонкой талии Николь, которая терпеливо ждала, когда девушка ощупает ее во всех местах.
— Жаль, — фамильярка коснулась милых завитков на лобке девушки, — придется убрать.
Самида постучала ноготком по подбородку, разглядывая пах Николь, и улыбнулась:
— Оставим небольшую и аккуратную полосочку, — она довольно кивнула, — это будет твоим доказательством, что ты некрашеная. У некоторых дикий фетиш на светленьких, а кровососы не терпят обмана. Они те еще ценители натуральной красоты.
В тоне Самиды прозвучало легкое пренебрежение, и это своеволие было милым и очаровательным. Некое бунтарство, которое восхищает испуганных и загнанных людей.
— Зачем ты остригла волосы? — Самида начала перебирать светлые локоны, которые едва доходили до линии челюсти девушки, — такую красоту испортила.
— Отрастут, — меланхолично ответила Николь.
— Идем, — Самида кивнула, —а то я могу вечность болтать.
На широкой кровати сиротливо лежала смятое одеяло и несколько взбитых подушек — Самида в спешке покинула постель, чтобы встретить Августино с гостьей. А в остальном здесь царил идеальный порядок — ни пылинки, ни одного грязного носка на полу. Николь вспомнила свою квартиру и застыла в ужасе посреди спальни, голая и всклокоченная. Она совсем забыла о родных и друзьях, которые сейчас ищут ее по всему городу и терроризируют больницы и морги. Вскрытая квартира, разбитый стакан на полу у дверей…
— Мне надо позвонить, — Николь с мольбой взглянула на Самиду, которая нахмурилась.
— Прости, но нет, — фамильярка поспешно скрылась в ванной комнате и послышался шум воды.
— Но мои родители, — девушка в панике положила ладони на щеки и простонала, — я должна их предупредить, что со мной все в порядке.
— Разве ты не отказывалась от родства и прошлой жизни? — из-за двери выглянула удивленная Самида, — нет у нас больше родителей и друзей.
— Ничего такого не было, — Николь покачала головой, — меня спросили, хочешь жить или умереть.
— Это одно и то же, — фамильярка поманила девушку к себе, — перестань, они не стоят твоих душевных метаний. Они в прошлом, а ты в будущем. На пороге вечной жизни.
Николь послушно шагнула к девушке, понимая, что она права. Ей было жаль мать и отца, которые одномоментно потеряли дочь, но не было никакого смысла рваться к ним. Она рискнет не только своей жизнью, но и близкими. Неизвестно, чего можно ожидать от разгневанных вампиров, если девушка решит пойти против них. Самида усадила Николь в горячую ванну и с тихим напевом начала намыливать ее голову.