Ее мучил жар — она варилась в раскаленном масле. Мысли горели расплавленным стеклом и развеивались удушливым паром.
— Если бы я сейчас позволил уйти, — Августина закрыл глаза, — ты бы ушла?
— Нет.
— И почему же? — вампир сложил руки на груди как мертвец.
— Я хочу жить вечно, — протянула Николь, — я хочу увидеть, как этот грязный и уродливый мир канет в бездну. Я хочу дождаться Судного Дня и посмотреть в глаза урода, который создал эту жалкую планетку. Я хочу понять, в чем смысл существования в бесконечной Вселенной разумной жизни.
— Никакого смысла нет, — Августино резко поднялся и направился к двери, — тебе стоит пересмотреть свои взгляды, Николь, — он остановился и покачал головой, — один зациклен на мелких удовольствиях, другая же решила встретиться с Богом! Ни больше ни меньше! Какое же разочарование вас ждет!
Николь положила ладони под голову и зевнула. Августино бесшумно закрыл за собой дверь, и в комнате воцарился молчаливый сумрак. Боль в ягодицах и бедрах начала стихать, и девушка, блаженно улыбнувшись, задремала. Садовник вновь зашуршал метлой под ее окнами, усыпляя шелестящей колыбельной каждого обитателя вампирского логова.
Глава 8. Разврат за столом
Николь медленно ходила по тихим коридорам дома, который еще не проснулся. Она опять очнулась засветло, за пару часов до заката и шаталась из угла в угол как неприкаянная, в нежно-голубом платье, которое ей заботливо оставила Самида с милой запиской: “Идеально подойдет к твоим мистически обворожительным глазам”. Разве после подобного Николь могла злиться на фамильярку? Шифоновая ткань неприятно касалась заживающих ран, и девушка слегка кривилась при каждом шаге.
Николь загорелась идеей выйти в сад, который она лицезрела на днях из своего окна и попробовать те яблоки, который казались красными каплями крови в желтой листве. Она бесшумно проскользнула в темный коридор, который должен был вывести к черному выходу из дома и остановилась у одной из дверей, из которой доносились теплые запахи выпечки жареного лука. Николь покусала губы в нерешительности, вспоминая, были ли какие-то запреты насчет кухни, и одним глазком заглянула в щель.
В просторной светлой кухне с тарелками и скворчащими сковородами сновала полненькая дама с короткими кудрявыми волосами. Лицо ее было красным и сосредоточенным. У широкого стола на высоком стуле сидел мальчишка лет десяти и прижимался лбом в живот женщины, чье лицо было перекошено состраданием и непонятной решительностью. Под глазами пролегли глубокие морщины как грязные трещины на белом дереве. К мальчику подошел бритый водитель, который привез Николь в дом и ласково улыбнулся женщине. В руках он держал резиновый жгут, тонкую пластиковую трубку с иглой на конце.