Времени целиком осмотреться мне не дали, хлопнула дверь, показался хозяин этих земель. Да-да, именно такими тяжелыми словами я назвал этого хлипкого мужичка, чей рост едва-едва дотягивает до метра семидесяти, возрастом ближе к пятидесяти, абсолютно седого, но столь же улыбчивого, как и все остальные.
– Вечер добрый, – поприветствовал его я.
– И тебе не хворать, путник, – голос максимально соответствовал внешности, но присутствовала в нем какая-то хитринка, которая заставляла смотреть на этого человека по-иному, – неужто место ищешь, где переночевать можно?
– Верно, меня сюда отправили.
– Не соврали тебе, парень, всего одну серебряную монету за ночь предлагаю! Вместе с ужином и завтраком. Мало народа тут ходит, цену очень сложно поднять, а ведь какие у нас тут деньги? Все больше обменом живем, пока обменяем то на сё, да потом…
Я не особо вслушивался в этот словесный поток, да и мужичку явно не было важно, чтобы ему кто-то внимал, увидев мой кивок, который означал согласие на данное предложение, моментально выхватив из моей ладони только-только показавшийся там серебряк, тот развернулся и, не прерывая свою речь, последовал в дом, махнув рукой, чтобы я шёл за ним.
Вместе с ним я поднялся наверх, вовсю разглядывая монументальность его дома, который, казалось, построен был совсем недавно. Половицы не скрипели, лестница на второй, а затем и на третий этаж выглядела как новенькая, ступеньки ещё не обтерлись от сотен тысяч прошедших по ним ног, на стенах не было ни царапин, ни пятен, которые обязательно должны были уже появиться, будь этому дому лет пять. Или пьяный бы человек поднимался вверх и, дабы сохранить равновесие, схватился бы за стену, или что-нибудь могли тянуть сверху и, не заметив, обязательно поцарапали бы стену.
– Давно в этом доме живете? – решил удовлетворить я своё любопытство.
– Та почитай всю жизнь, а до этого в нем мой дед жил, а до него – его дед, – услужливо ответил мне мужичок.
На третьем этаже было всего четыре двери, он отпер одну из них, протянул мне ключ, жестом предложил проследовать внутрь и сказал:
– Ужин будет готов через час, не задерживайся, семья у меня большая, все съедим, – после чего, не дожидаясь моего ответа, развернулся и начал спускаться вниз, продолжая чему-то улыбаться. Даже замолчал, что было странно, учитывая огромный поток его словесности до этого. Я даже начал подозревать, что рот у него физически закрыться не может.
Вошёл в комнату, прикрыл за собой дверь и огляделся – небольшой шкаф, стол, грубый стул около него, большой открытый сундук, в котором лежало чистое постельное белье, небольшое окно, в которое я, в принципе, без труда смог бы вылезти наружу, возникни у меня такое желание. Пыли, вроде как не было, но в воздухе ощущалась затхлость помещения, в которое очень давно не входили, так что я настежь открыл его, обеспечив приток свежего воздуха, после чего, закрыв дверь на ключ, вывалил всю добычу прямо перед собой на пол, усевшись перед этим на не скрипнувшую даже кровать.