Наконец, я вытерлась досуха и оделась.
Близилась ночь, но сна не было ни в одном глазу. Полковник еще не вернулся. Я решила во что бы то ни стало дождаться его.
На дворе стемнело, когда я углядела всадника на черном коне, въехавшего через ворота. Кербер разразился лаем.
Я метнулась в холл и притаилась в укромном уголке.
Но не я одна ждала хозяина дома…. Когда он распахнул дверь, шагая тяжелой походкой смертельно усталого человека, с потемневшим лицом, мрачный и неразговорчивый, вниз по лестнице метнулись наши гостьи. Они окружили его плотным кольцом; щебетали, ахали, восхищались и бранили его нежными голосами.
Карина деловито смахнула дорожную пыль с его сюртука, ласково похлопывая по его груди. Взяла его под руку и пошла с ним наверх, не замолкая ни на миг. Полковник коротко отвечал ей, Карина качала головой, и ее лицо было полно нежности и сострадания…
Я сжала кулаки так, что ногти врезались в ладонь. Подождала, пока в холле никого не останется, и пошла к себе.
О полковнике было кому позаботиться.
Часы пробили полночь, а я все мерила шагами комнату. Подходила к окну, вслушивалась в шелест листьев. Сердце сжималось, болело от смутной тревоги и томления.
И я не выдержала. Взяла свечу и отправилась знакомой дорогой в покои в другом конце коридора…
Август сразу же откликнулся на мой робкий стук — словно ждал.
— Войди, Майя, — пригласил он глуховатым голосом.
Я открыла дверь и скользнула в его комнату. Август сидел в кресле перед горящим очагом, широко расставив ноги, откинув затылок на изголовье.
Он не сразу поднялся; несколько секунд он изучал меня из-под прикрытых век. За этот нелегкий день его лицо осунулось. Черная щетина лежала тенью во впадинах под скулами и на подбородке. Он был бледен, собран и напряжен.
Август неторопливо встал и сунул руки в карманы. Нас разделяло пять шагов. Сейчас я сделаю их… и окажусь к нему лицом к лицу. Смогу обнять и поцеловать.
…Однако учитывая разницу в росте, я дотянусь лишь до его ключиц. Иначе мне придется подпрыгнуть, чтобы коснуться губами его губ. Я представила эту картину и горько усмехнулась. И если Август оттолкнет и отчитает меня? С него станется…
— Ты пришла, — он быстро улыбнулся, и от этой улыбки в груди стало горячо. — Думал, расспрошу тебя обо всем завтра. Не хотел тревожить сегодня. Был уверен, что ты уже спишь.
— Мне не спится. И я пришла не разговаривать.
— Что же ты хотела?
Он подошел ко мне. Я подняла голову и смело глянула в его глаза, которые блестели, как расплавленная ртуть.
— Позвольте осмотреть ваше сердце. Я давно этого не делала.