Я удивилась, почему меня это больше не беспокоило.
ЗВОНОК.
Я посмотрела на экран. На его заблокированном телефоне было сообщение. Я положила рогалик на стол и подняла телефонную трубку.
«Ты жива?»
«Пока».
Я почти слышала, как он смеялся. Но мне хотелось поговорить. У меня было несколько действительно странных воспоминаний, которые все были размытыми.
«Есть новости? Как там Мейсон?»
«Он в безопасности. Вот и все, что я могу сказать».
«Что случилось вчера вечером?»
«Ты что, не помнишь? Обижаешь».
«Чувак, я без одежды. Мы… что-нибудь сделали?»
«Дорогая, я обещаю, что ты бы знала, если бы мы это сделали».
Я прикусила губу, глядя на телефон. Он вел себя как сумасшедший. Или специально тупил. Я решила продолжать настаивать. Кроме того, переписываться с Коннором было странно весело.
«Но… почему я голая?»
«Ты не была голой, когда я уходил».
«Ладно, почти голая».
«О том, что»…
«Да. О том».
«Тебе действительно не стоит так много пить. Мы играли в покер на раздевание. Ты же проигрывала».
«О. Итак, я была голой, а ты — джентльменом».
«Я не говорил, что я джентльмен. Но я бы не взял тебя в первый раз, когда ты была пьяной до потери сознания».
Я уставилась на телефон.
«Возьми меня». Он сказал: «Возьми меня». В памяти всплыли образы его огромных рук, поднимающих меня и перебрасывающих через плечо.
ЗВОНОК.
Телефон снова запищал, и я поняла, что сжимала его так сильно, что у меня побелели пальцы. Я пыталась придумать что-нибудь остроумное, но безуспешно.
«Как бы ни было это соблазнительно».
О. Мой. Бог.
У меня перехватило дыхание, когда я уставилась на телефон. Я поставила его на пол и отодвинулась подальше. Как будто это была змея, и я боялась, что она меня укусит.
Но мне хотелось, чтобы он меня укусил. Я была с похмелья, сбита с толку, поймана в ловушку и взволнована. Но это ничего не меняло в тепле, поднимавшемся у меня в животе.
Я могла думать только о том, что он только что сказал. Что Коннор поддался искушению.
И как сильно я хотела, чтобы он сдался.
Я поняла, что моя головная боль постепенно проходила, и доела рогалик. Я убавила громкость, переключая свои любимые каналы. И выпила еще два стакана апельсинового сока, прежде чем заснула с Чито на коленях.
Коннор
— Вы свободны и можете идти.
— Как всегда, черт возьми.
— Мейс, если ты не хочешь говорить, то это должна быть она.
— Я ничего не видел. И она ничего не видела! Она бы мне что-нибудь сказала, черт возьми!
— Поверь мне, Мейс. Она так и сделала.
— Не называй меня так, мать твою. Только она меня так называет.
Мейсон провел рукой по волосам. Он тяжело опустился на стул. Я скрестил руки на груди, ожидая осознания неизбежного.