С тех пор я нередко покидал Дзютэн и наведывался в Сибую. И каждый раз — втайне от Куматэцу. Ежу понятно: если он узнает, то строго-настрого запретит. Но это совершеннейшая глупость, ведь я волен делать то, что хочу.
Водить Куматэцу за нос оказалось несложно. Весной того года к его лачуге выстроилась огромная очередь кандидатов в ученики, и он тратил на них всё своё время. После обеда я говорил, что ухожу тренироваться, и, не дожидаясь ответа, тихонько сбегал в Сибую. Там Каэдэ учила меня иероглифам.
Чтобы не брать книги в долг, я приобрёл несколько томиков в букинистическом магазине (заплатил теми самыми десятитысячными купюрами, что восемь лет лежали без дела).
Занимались мы в кирпичном здании районной библиотеки, что произвела на меня весьма приятное впечатление с первого же взгляда. Урок начинался с выписывания из книги в тетрадь всех непонятных иероглифов, затем я смотрел их значение в словаре для младших классов. После школы в библиотеку приходила Каэдэ, надевала очки, просматривала мои записи и, словно настоящая учительница, давала дельные, уместные для моего уровня советы.
Но чем больше иероглифов я выписывал, тем меньше верил, что задача выполнима. Какое же количество символов я должен выучить, чтобы одолеть хотя бы одну книгу? И сколько времени на это уйдёт?
Однако Каэдэ, уже прочитавшая «Белого кита», посоветовала ни о чём не волноваться и добавила, что это произведение наверняка разожжёт во мне жажду знаний. Я спросил, как это понимать. И вот что она ответила: «Сцены с участием многочисленных, непохожих друг на друга матросов пробудят в тебе интерес к истории американского общества середины XIX века, а также к событиям, которые способствовали возникновению такого социума. Яростные битвы с китами дадут толчок к изучению истории поисков энергоресурсов, ведь после промышленной революции этот вопрос встал ребром, и охотились на китов ради их жира. Ты обязательно захочешь узнать, как именно США стали главной мировой державой после введения ограничений на китовый промысел и каким образом охота на китов заставила тогда ещё закрытую Японию интегрироваться в мировую экономику, какие изменения превратили её в ту страну, которой она является сегодня. Другими словами, тебе непременно захочется выяснить, как именно события романа связаны с современностью, как они отражаются на каждом из нас».
Я отложил ручку и слушал её с широко разинутым ртом.
— Ну как? Тебе ведь уже не терпится про всё узнать? — спросила Каэдэ, наклонив голову.
Я усомнился, действительно ли это произведение мне по плечу…