Парламентёры замолкли и с явной неприязнью уставились на нашего ручного герцога. Хреновые переговорщики, вижу личную неприязнь. А как же дипломатия? А как же этикет?
"Напомни о безвыходности", – продолжил я давать инструкции.
– Помните, уважаемые парламентёры, когда я возьму город, мне достанется всё, – сообщил парламентёрам Лебандин. – Вообще всё. Ваши злато и серебро, ваши женщины, ваши дома, замки, всё, что увижу. И я раздам деньги своим верным солдатам, заселю в ваши дома и замки других людей, а женщин раздарю приближённым. Всё это будет в случае, если вы не примете ультиматум. У вас время до вечера, не услышу однозначного ответа, сочту, что вы сами захотели умереть и отдать мне всё.
Внеочередные переговоры эти ребята назначили в связи с прибытием дополнительных двух тысяч солдат из Лоодрейна.
У Хадрейна и так было не очень много шансов со своими двумя тысячами горожан и стражников на стенах, а с прибытием дополнительных сил им стало понятно назначение западной сети апрошей и одинокой осадной башни там же. Ещё одно направление штурма помимо двух имеющихся – это безоговорочный приговор для города.
– Мы передадим ваш ультиматум герцогу, – произнёс первый парламентёр и ушёл.
Лебандин кивнул каким-то своим мыслям, а на самом деле моим мыслям на этот счёт, картинно развернул коня и направился обратно в осадный лагерь.
В шатре нас ждали Нептаин и Эднагина.
– Арким, что происходит? – вместо приветствия спросил Нептаин.
– Скоро этот город падёт к нашим ногам без штурма, – ответил я. – Ну или завтра умрёт куча народу, смерть, страдания, жестокость. И в этот раз всё зависит не от меня, тебя или Лебандина, а от решения горожан. Мы с Лебом нагнали жути, он предстал в образе варвара-поработителя, который отнимет у них женщин, сожжёт город и посыплет землю солью.
– Это же дорого… – недоуменно произнесла Эдна.
– Ты про соль? – усмехнулся я. – Ну, чего не сделаешь ради хайпа…
– Чего? – вступил в разговор Лебандин.
– Забей, – вздохнул я. – Итак, как вы и хотели, мы имеем шансы прекратить эту осаду без особого кровопролития. Хадрейнский герцог умрёт, Милона предстанет перед нами во всём своём великолепии и вообще, всё будет отлично. Если они примут предложение.
– И разумеется, они заплатят большую цену, – произнёс Нептаин.
– Само собой! – ответил я. – Нужно больше золота! И потом, не потребуй мы бабла, нас не поймут! Это урон престижу Лебандина, который в будущем сыграет немалую роль в освобождении этого мира из-под гнёта протухшей старины!
– Господарь герцог! – донеслось снаружи. – Господарь герцог!