Я видела сквозь пелену его взволнованное лицо, которое постепенно расплывалось, теряя конкретные очертания.
— Чего уж теперь, — проводник предусмотрительно остановил поток возможных извинений. — Только все планы относительно сэйфин коту под хвост и куча времени потрачено впустую, — прошептал.
— В таком состоянии она не сможет пройти инициацию, — выдвинул предположение Мстислав и бережно заключил мою кисть в свою ладонь.
— Именно. Придется повременить, — привычный тембр начал искажаться, то замедляя, то ускоряя темп речи. — Сначала доставим раненную к Миле. Она ее подлатает, — а это предложение прозвучало еще более исковеркано, особенно слово "подлатает". Услышь я что-либо подобное в здравом уме и памяти, то непременно бы испугалась до смерти. И последнее, что уловило мое отключавшееся сознание. — Потом…
А что собственно потом я не расслышала, потому как погрузилась в мягкую щадящую пустоту без боли потрясений страданий.
* * *
— Незнакомка, — послышался приятный хрипловатый голос, разносящийся эхом и повторяющий обращение, растягивая и распевая каждый слог. — Проснись, — произнесенное стало крутиться словно заезженная пластинка, заедающая в одном и том же месте, что оказалось совершенно невыносимым. Я не без труда, но подняла тяжелые веки и тут же встретилась взором со знакомыми серыми глазами.
— Что?.. — обеспокоенно выдохнула, наблюдая за мужчиной, который выпрямился и отошел на несколько шагов. А мое тело по всему видимому занимало горизонтальное положение.
— Именно это я и хотел спросить у тебя, — пробурчал тот и потянулся, сцепив пальцы на шее. Сделал глубокий вдох, демонстрируя обнаженный торс.
Невольно залюбовалась четкими линиями тела, напряженными кубиками пресса и мышцами. Но открывшееся зрелище все же заставило смущенно отвести взгляд, скользнувший по белым простыня, на которых я фактически до сих пор лежала. Перевела его дальше и наткнулась на то, что побудило нервно вздрогнуть и моментально прийти в движение. Пусть я и была одета, но от неожиданности инстинктивно потащила тонкую ткань за собой, запутавшись в ней основательно, вскочила с постели. Споткнулась и не упала лишь благодаря крепким рукам, удержавшим меня на ногах. Опершись о мужскую грудь словно о стену, с недоумением уставилась на нагую девушку, раскинувшуюся вдоль широкого ложа. Ее стройные изгибы были способны пленить взор любого представителя сильного пола. И я нехотя забегала глазами, исследуя силуэт изящной фигуры. Голова, обрамленная светлыми локонами, покоилась на подушке. Даже не видя ее лица, можно было смело предположить, что она самая настоящая красавица. А этот факт больно сжал сердце, лишая возможности дышать. Ревность перекрыла доступ к кислороду и я практически прохрипела: