– Почему это? – спрашивает Вера, состроив недовольную мордочку.
– Потому что ты - идеальная «снежинка», – отвечает он, касаясь рукой ее белых локонов.
Воображаемые мучители выливают мне за шиворот ушат холодной воды.
Вера довольно улыбается. Сквозь дрожь и боль понимаю, что для нее комплименты Наумова – привычное дело. Судя по всему, лишь таким побочным девушкам, как я, достаются маты и сомнительные намеки.
– Последний альбом такой тягу-у-учий, – вздыхает она. – Мне очень понравилось. Вы все очень здорово оформили.
– Спасибо, Снежинка, – улыбается Антон.
Пф-ф-ф… меня сейчас стошнит.
Встаю и объявляю, закидывая сумку на плечо:
– Пойду припудрю носик.
Вера улыбается, Антон кивает, возвращая ей свое внимание.
На поиски уборной уходит некоторое время, и я рада этому. Я не очень сильна в маскировке своих эмоций. Я на сто процентов уверена в том, что в данный момент красная, как помидор, и потерянная, как Мамонтенок. Долго смотрю на себя в зеркало и пытаюсь сдержать слезы. Просто поразительно! Я была такой уверенной в себе некоторое время назад, а теперь мне все не нравится. Платье не нравится, ботинки не нравятся. Кроме волос, волосы мне нравятся.
Может, сбежать?
Не уверена, что смогу заняться сексом с Антоном. Совершенно не тот настрой. Сейчас вижу себя исключительно в амплуа бревна. А еще – в роли девушки №2 или того хуже, №3.
Он решает мою дилемму, потому что стоит возле бара с моим пальто наперевес. Двигаюсь к нему, словно к ногам привязаны тяжелые бетонные блоки. Хочу забрать у него пальто, но он, поражая меня внимательностью, помогает его надеть. Мои волосы застряли внутри, и Антон, прежде чем я успеваю об этом подумать, просовывает под них ладонь, щекоча мой затылок пльцами. Вытаскивает сине-розовую массу наружу и разбрасывает ее по моему плечу.
Лишь в этот момент решаюсь поднять на него глаза.
Он смотрит на меня, чуть склонив голову на бок. Задумчиво и серьезно. Это смущает, и я снова прячу глаза. Мне кажется, что он пытается пробиться в мои мысли, но я его туда ни за что не пущу.
Мы добираемся до машины в полном молчании. Это ожидаемо, ведь я не стремлюсь завязать разговор, и уж точно этого не делает мой малоразговорчивый спутник. Сажусь на пассажирское кресло и пристегиваю ремень, глядя в окно на нашего друга «Бугатти».
– Отвези меня домой, – прошу тихо.
Я не смотрю на него, поэтому не знаю, что он там делает. Но он не спешит заводить машину.
– Почему домой? – спрашивает Антон спокойно.
На фоне его спокойствия чувствую себя малолетней истеричной дурой. Но я такая, какая есть, и не хочу прятать свое истинное лицо.