Жених и невеста скрываются в здании, а гостям пока вход закрыт. Их пригласят чуть позже.
— Ангелина Павловна, вы прекрасны!
— Егорушка, спасибо. Ты не представляешь, как же я нервничаю. Аж, руки трясутся. Ни на одной из своих свадеб со мной такого не было.
— Единственного сына жените.
— Как он быстро вырос. Красивый, мужественный. Как каменная стена, для супруги. Алина твоя сестра, это правда?
— Да, младшенькая.
— Хорошая девочка. Он будет с ней счастлив. Как говориться, в хорошие руки отдаю, — мать смахивает накатившую слезу.
— Ангелина Павловна, мы ещё даже марш Мендельсона не услышали, а вы уже плачете.
— Ничего не могу с собой поделать, — Игорь, подойдя к ней, подает носовой платок. — Спасибо. Где Луи?
— Я тут, дорогая, — мужчина подходит к своей жене, ободряюще обнимает.
— Уважаемые гости, просим пройти в зал для проведения торжественной церемонии регистрации брака.
Создание семьи очень волнительное мероприятие, и не только для самих молодых, для родственников оно не менее значимое. Ангелина только и успевает вытирать слезы, отец невесты не отводит от дочери восхищенного взгляда, а отец жениха только и успевает щелкать на кнопку фотоаппарата. Егор тоже фотографирует их на свой телефон и сразу отправляет снимки Яне. Она тут же отвечает, посылая различные смайлики. Попрощавшись с новоиспеченными супругами, родителями у машины, Егор спешит уехать. Наполнившись любовными флюидами он, торопясь домой, заезжает в цветочный магазин, покупает шикарный букет из мелких роз необычного сиревено — розового цвета.
— Ян, я дома! — кричит он сразу с порога, скидывая с ног туфли.
— Ничего себе букет. Жаль, что не мне.
Он замирает на месте, сжимает кулак, вдавливая в ладонь шипы цветов.
— Леся?!
— Ну, привет, Киреев.
Напротив него сейчас стоит та, которая когда — то разбила его сердце вдребезги, превратив его остатки в глыбу льда, а Егора в законченного циника и потребителя женских тел. Именно после её предательства он принял решение никогда не доверять женщинам, никогда не поддаваться их чарам. Целых шесть лет у него это прекрасно получалось. Он и не заметил, как Павловская стерла из его памяти образ Олеси, залечила рану на сердце.
— Как ты узнала мой адрес? — он всё ещё в ошарашенном состоянии смотрит на бывшую девушку.
Сейчас она блондинка, а когда он видел её в последний раз, в тот злополучный вторник октября, была шатенкой. Изменилась. Совсем другой стала.
— Маме твоей позвонила, — тихо отвечает она.
— Где Яна? — он проходит в спальню, оттуда идет к ванной комнате.
— А девушка ушла.