Улыбнувшись, Раник ныряет в толпу. К нему тут же снова липнут близняшки, и я ощущаю во рту привкус горечи. Но быстро ее сглатываю. Его жизнь меня не касается. Мне нужно усвоить новый урок, чтобы покорить Тео.
Я подхожу к бару и в нерешительности мнусь у края. Барбара там в красивом розовом шелковом пеньюаре и пушистых тапочках на танкетке вовсю шутит и флиртует с клиентами, параллельно смешивая десятки сложных коктейлей со скоростью света. Залюбовавшись ее мультизадачностью, я даже упускаю момент, когда она поворачивается ко мне.
— Эй, сладенькая, — Барбара машет рукой у меня перед лицом, — что будешь пить?
— Ой, простите. Меня заворожила ваша скорость и точность подачи напитков. Это невероятно. Вы удивительно талантливая!
— Мне об этом уже говорили, — подмигивает Барбара.
— Почему вы хлопаете мяту в ладонях перед добавлением в коктейль? Почему бы ее просто не раздавить?
— Потому что от этого напиток станет противным и горьким, — отвечает она.
— Ну конечно! — соображаю я. — Горечь появляется в результате распада хлорофилла в клеточной мембране листа.
Барбара звонко смеется и подпирает рукой подбородок.
— О, я тебя знаю. Ты, должно быть, Элис. Раник много рассказывал о твоем миленьком мегамозге. В жизни ты гораздо красивее!
— Спасибо, но он настаивает, чтобы здесь меня называли Элисон.
— Ладушки, Элисон, что тебе принести?
— Я не пью. Раник сказал, что вы «обучите меня азам».
— О, верно. Наоми! — кричит Барбара в толпу. К нам подходит женщина с пламенно-красными кудрями. — Присмотри за баром, ладно? Я хочу потанцевать с подругой.
— Конечно, — улыбается Наоми.
Барбара обходит стойку, берет своей большой горячей ладонью меня за руку и отводит к переполненному танцполу.
— Окей, начнем с наблюдения. Чтобы научиться танцевать, нужно запоминать движения других, — инструктирует она, а затем указывает на девушку с парнем в толпе. — Видишь тех двоих?
Там блондинка недвусмысленно трется круглой попой о бедра парня.
— Ну и что с ними? Примитив во всей красе, — отвечаю я.
— Посмотри еще раз.
И я смотрю. Блондинка чуть отстраняется от парня и пластично делает волну. Извивается, точно змея, источая грацию, элегантность и естественный сексуальный магнетизм. Парень быстро притягивает ее обратно к себе, и танец продолжается в тесном сплетении тел, но образ изгибающейся девушки остается у меня в голове.
— Вот что тебе нужно, — прерывает мои размышления Барбара. — Это милое, сексуальное и плавное движение. Его легко и просто освоить за короткое время.
И Барбара не колеблясь повторяет его передо мной. Даже без женских изгибов движение выходит гипнотизирующим и безупречным.