Я то отключаюсь, то прихожу в себя, боль становится невыносимой. Сет ведет машину молча, а разговоры в кузове мне не слышны — окно закрыто, но, может, оно и к лучшему. Трент выглядит злым, а Миранда удивленной. Лица Раника мне не видно, он сидит спиной к окну, но его губы шевелятся, а голова постоянно дергается.
Сет заезжает на парковку многоквартирной двухэтажки. Длинной, бледно-голубой и с решетчатыми дверьми. Раник торопится вперед: бегом поднимается по лестнице, открывает дверь квартиры номер двести пять и заходит внутрь. Трент пытается меня поднять, но я отмахиваюсь.
— Все в порядке, спасибо.
Я покачиваюсь, и Миранда, фыркнув, подставляет мне в помощь плечо.
— В порядке она, как же.
Подъем по лестнице — самое трудное, но мы кое-как преодолеваем ее и заходим в квартиру. Свет включен. С одной стороны находится старенькая, но хорошо оборудованная кухня. С другой — гостиная с двумя диванами, большим телевизором и парочкой игровых приставок. Все стены увешаны постерами с Арнольдом Шварценеггером, персонажами аниме и видеоигр. В углу сидит надувная кукла в гавайской рубашке, с нарисованными на лице внушительными усами и моноклем. При виде нее у меня вырывается смешок, и Миранда ухмыляется.
— Смотрю, ты заметила мистера Пибблза.
— У него есть имя?
— О да. Он наш домашний талисман.
Тут с отдышкой из комнаты выбегает Раник, держа в руках кучу одежды и бумаг.
— Сюда.
Комната маленькая, вся в темно-синем цвете и с неоновыми звездочками на потолке. Кровать простая, но большого размера. И заправлена небрежно, будто Раник только что накинул на нее клетчатый плед. Вдоль одной стены стоят коробки с одеждой и книгами. Из мебели еще только стул и стол с ноутбуком. Кругом висят винтажные киноафиши, а в углу лежит футляр от гитары. Окно выходит на дорогу, и через занавеску можно увидеть, как в ночи мерцают огни города. В воздухе пахнет хвоей и табаком.
Миранда помогает мне сесть на кровать, а Раник неуверенно застывает на пороге. Сет с аптечкой протискивается мимо него и щелкает языком.
— А теперь все вон. Освободите мне пространство для работы.
— Только не убей ее, — подмигивает Миранда, но он в ответ лишь закатывает глаза.
Раник уходит последним и закрывает дверь. Вскоре я слышу, как включается телевизор. Сет бережно прочищает мои царапины длинными, изящными пальцами, после чего наносит йод, и от болезненного жжения я прикусываю губу, но лишь на мгновение.
— Здорово тебе досталось, — говорит Сет.
Мой взгляд падает на постер с полуобнаженной женщиной на двери, и я морщу нос. Она темноволосая и пышногрудая — полная противоположность меня.