Я опустила взгляд и постаралась сдержать дрожь, надеясь, что никто не распознает чуждые мне эмоции.
— Гард, ты не так понял… — заюлила Милина.
— Да нет, я все понял правильно, — голос прозвучал совсем близко. Я вскинула голову и в шоке наблюдала, как он подходит к второкурснице и обвивает рукой её талию. А потом наклоняется и шепчет ей что-то на ухо, не отрывая взгляда от моих глаз
Сучка томно захихикала, кивнула в ответ на его слова, которые мне не удалось расслышать, и, постоянно озираясь, ушла прочь со своими подружками.
Я сглотнула и оперлась о стену.
Ноги не держали…
— Значит, «забирай»? — разве мог его голос быть еще холоднее и напряженней? В нем было столько бедовой энергии, что меня начало потряхивать, будто под воздействием тока. — Значит, тебе плевать?
Что я могла сказать? Что при одной мысли о том, что он будет с кем-то еще, меня всю выворачивает?
И дать ему в руки еще одно оружие?
— Мы все свободные люди, — проскрипела я наконец.
В его глазах мелькнуло… что-то страшное. А потом Гард глухо произнес:
— Что ж, я рад, что мы поняли друг друга. И раз я получил… дозволение, пойду, воспользуюсь им, — он издевательски отдал мне честь, резко развернулся и двинулся в ту же сторону, куда ушла Милина.
Я же стиснула зубы, чтобы не заорать.
Как? Как это случилось?
Почему все неожиданно провалилось в бездну?
Неужели это произошло только потому, что я побоялась выглядеть слабой? Пусть мы никогда не говорили о верности, но мне казалось, что не может быть никого другого, пока наши отношения… Хм, а какие отношения?
— Если ты собираешься спать с кем-то еще, то и я поищу… разнообразие, — прошипела отчаянно… и беспомощно.
Замер. Я увидела, как напряглись его плечи. Ну же, давай, скажи, что я идиотка, и ты вовсе не имел в виду то, что сказал. Вернись, обними, пусть все будет по-прежнему…
Но он лишь бросил, едва повернув голову:
— Ты же свободна… Делай, что хочешь.
А я осталась стоять, пришибленная новой реальностью.
В зал для борьбы уже не хотелось. Я чувствовала себя ослабевшей и опустошенной. Вернулась в свою капсулу и, наплевав на подготовку к завтрашнему дню, заползла внутрь, словно раненое животное в свою нору: либо выживет, либо умрет, — и забылась тяжелым сном.
Мне снова снилось…
Оно. Что-то страшное, черное, давящее. Накатывающее в своем ритме, проникающее через поры, залепляющее глаза и рот и растекающееся по легким…
Так, что я не могла дышать.
Я металась всю ночь, то просыпаясь, то проваливаясь в бездну, и встала на занятия совершенно разбитой. Анализатор состояния в столовой возмущенно пискнул и выдал мне целую гору витаминов и полезных желе, на которые я посмотрела с отвращением.