Ранним лондонским утром 189* года, в тот час, когда немногочисленные прохожие торопятся по своим делам и оттого идут, не тратя время на взгляды по сторонам, посреди Бейкер-стрит внезапно застыла пожилая дама. Юноша, спешивший на работу, не успел затормозить и задел её локтем, но она, кажется, не заметила. Дама, невысокая, одетая опрятно, но немодно, несколько секунд подслеповато щурилась, пытаясь рассмотреть в утреннем тумане женщину, неторопливо идущую впереди. Наконец, поняв, что туман вот-вот скроет от неё ту, которую она, кажется, узнала, дама неуверенно произнесла:
— Джейн? Джейн Марпл?
Женщина, силуэт которой был уже почти неразличим, остановилась и обернулась, потом сделала несколько неуверенных шагов назад.
— Джудит Эккерсон! — изумлённо воскликнула она. — Джудит, неужели это ты?
И две старые подруги бросились в объятия друг друга.
— Ах, Джейн, сам Господь послал тебя мне! — всхлипнула Джудит.
— Тише, дорогая, тише, на нас оборачиваются люди. Пойдём ко мне, и ты расскажешь, что случилось — ведь неспроста ты проделала такой долгий путь и оказалась в Лондоне!
— Конечно, неспроста! Я ищу…
— Тише, — повторила Джейн. — Об этом вовсе не обязательно знать всей Бейкер-стрит. Пойдём.
Джудит поёжилась.
— Этот ваш Лондон — удивительно негостеприимный город, — пробормотала она.
— Что ты, — засмеялась её подруга, — вовсе нет. Он только приезжим таким кажется.
— Ну, так я и есть приезжая. А ты далеко отсюда живёшь?
— Нет, вон мой дом. Видишь коричневую дверь и жёлтые перила?
Джудит явно не терпелось рассказать наконец, зачем она приехала и кого ищет, так что Джейн не стала тратить время зря. Они с подругой поднялись наверх («На втором этаже у меня постояльцы», — пояснила Джейн) и вскоре уже сидели у камина с чашками горячего чая в руках. Кресла, в которых они устроились, были покрыты мягкими пледами цвета осенней травы. В углу комнаты стояло потёртое бюро, а возле него — стул явно из другого гарнитура. Массивный буфет смотрелся в небольшой гостиной немного неуместно, видимо, его перенесли сюда из большего помещения. На стенах были обои под муаровый шёлк, с букетами полевых цветов; цветы украшали и ковёр, лежавший на полу.
— Вообще-то я уже не Эккерсон, конечно, — с загадочным видом начала рассказывать Джудит, — моя теперешняя фамилия Трефьюсис.
Она замолчала, явно ожидая реакции на свои слова.
— Да и я не Марпл, — усмехнулась Джейн. — Но моя фамилия, конечно, не такая громкая. Тебя поздравить или посочувствовать, дорогая?
Джудит рассмеялась.
— Ты всегда была сдержанной, Джейн, и сейчас остаёшься.
