Из состояния смирения отпускаются все мнения о других людях. В определенном смысле невозможно не быть тем, кто ты есть. Любовь знает эту истину и не занимает никакой позиции. Любовь ищет в других людях позитив, а не их недостатки. Она фокусируется на добродетели во всех ее выражениях. Безусловная любовь ничего не ожидает от других. Когда мы стали любящими, мы никак не ограничиваем других людей, не требуем их измениться, чтобы они стали достойны нашей любви. Мы любим их, невзирая на то, какие они есть. Даже если они неприятны! Мы жалеем преступников за то, что они не знают ничего лучшего, чем преступная жизнь.
Когда любовь безусловна, нет привязанности, ожиданий, скрытых планов или учета того, кто, сколько и кому дает. Наша любовь безусловна, кем бы ни были мы или люди, на которых она направлена. Она предоставляется без каких-либо требований. Без каких-то обязательств. Мы ничего не ожидаем взамен, когда делимся ею. Мы отпустили все сознательные и подсознательные ожидания по поводу других людей.
Любовь проливает свет на суть и поэтому открывает тот факт, что все люди достойны любви. Это потому, что любовь открывает сердца. В отличии от восприятия, которое воспринимает, сердце знает. Ум думает и спорит, а сердце знает и продолжает любить. Поэтому, даже когда люди ошибаются, мы любим их. Мысли говорят нам что-то, но сердце доносит нечто еще. Ум может критиковать и быть несогласным, а сердце любит, несмотря ни на что. Сердце не выдвигает никаких условий, что бы там ни было. Так поступает только ум. У любви нет никаких требований.
Ключом к тому, чтобы любовь стала безусловной, является готовность простить. Прощение приводит к тому, что события и люди переосмысливаются с «плохих» и «недостойных любви» на просто «ограниченных». Смирившись, мы готовы освободиться от негативного восприятия события, произошедшего с нами в прошлом. Мы молимся за чудо, чтобы узнать правду о ситуации или человеке, и мы отпускаем все наши мнения по этому поводу. Мы смотрим на выгоду, получаемую от удержания внимания на том, что произошло, и мы отпускаем каждую ее маленькую часть: удовольствие, получаемое от жалости к себе, от того, что мы «правы», от того, что нас незаслуженно в чем-то уличили или обидели.
В конце концов мы отпускаем саму идею прощения. Простить кого-то означает, что мы все еще рассматриваем такого человека как «неправильного» и, следовательно, должны прощать его. Подлинная сдача – это полнейшее отпускание подобного подхода. Когда мы полностью отпускаем свое восприятие, отпускаем все суждения, то ситуация преобразуется, и мы видим, что человек достоин любви. Поскольку все суждения на самом деле являются суждениями о нас самих, то в этом процессе мы освобождаемся сами.