Я с недоумением осмотрелась еще раз — вдруг привиделось — но ничего прекрасного не увидела.
— Здесь как-будто не убирались… пару веков, — сделала еще одну попытку.
— Хочешь оскорбить мою бабушку? — теперь возмутился Лука.
Ай, да чтоб их…
Я задумалась.
Привести даже одно помещение в порядок за три дня было невозможно, но ведь я и не ставила такую задачу. А вот если придумаю что-то быстрое и эффектное, чтобы выделиться…
— А почему мы до сих пор никого не встретили? Ну там челядь, домашних, родственников? — закинула еще одну удочку.
— Так никого и нет больше, — удивились моему незнанию утаты, — Четверо утат на каждый угол, как и положено, и все.
— И всё? — тупо переспросила.
“Нет не всё. Еще одна глупая упрямая попаданка” — ехидно сообщил мне внутренний голос.
Вздохнула и уже знакомым путем вышла на улицу.
Воздуха глотнуть.
— Сбегаешь? — будто даже радостно спросила карлица, которую Лука назвал Бринни.
— Изучаю масштабы, — покачала головой.
Туман рассеялся и можно было еще раз и полностью оценить замок со стороны… Но, если честно, описать его не представлялось возможным. Одни нецензурные выражения в голове всплывали.
Настолько большой. Неуютный. Много переживший…
Еще раз вздохнула и засучила рукава.
Так через что там лежит путь к сердцу… тьфу, признанию мужчины?
Бытовая. Разгульная.
Нет ничего убедительней для признания мужчиной, чем вкусная еда, чистая постель и ухоженная — и на все готовая — девица на ней.
Во всяком случае в этом убеждали редакторы женских журналов. И Вероничка. И Вовчик. То есть люди, которые изрядно испортили мне жизнь. И которым может и не стоило больше верить… Но в новом мире, весьма отстающем в плане прав женщин, это могло сработать.
И если “лежать на все готовой” я оказалась не готова сама, за все остальное схватилась с пугающим даже меня энтузиазмом.
Тряпки и скребки нашлись быстро. Как и вонючее, но все же мыло. И вода: во все нижние помещения замка она подавалась с помощью колонок. Такая колонка, довольно тугая, и на кухне была. И золы в очагах, которую я еще в деревне научилась использовать для чистки металлической утвари, было достаточно.
Так что, как только я позавтракала сложенными в промасленной бумаге сыром и грубым хлебом, очагами и занялась. А еще золой, посудой, стенами, столом, шкафом с толстенными, изъеденными неизвестно кем деревянными дверцами. Я двигала, мыла, переставляла, скребла и складывала на постепенно очищающиеся поверхности все, что мне может понадобиться в ближайшее время для приготовления еды. Приборы, котелки, горшочки, ухваты, ножи, которые получилось немного заточить с помощью специального камня, роскошные тарелки. Огромные залежи посуды обнаружились за одной из внутренних дверей, но покрыто все было таким слоем пыли и жира, что мыть я взялась пока только несколько штук.