И тут до меня дошло.
— Твою ж Низень… — я отшатнулась назад.
И услышала судорожный выдох мужчины:
— Точно.
— Что это с нами?
— Не знаю.
— Мне страшно.
— Иди сюда.
Я прижалась к Евору, осознавая, насколько легко и просто мы из людей-людей превратились в что-то скандальное, непотребное и раздраженное.
Или нас превратили?
Невозможно сделать с кем-то то, чего нет у него внутри…
— Ты знаком с этой магией? — спросила тихо. — Или это плесень вредная какая-то?
— Не знаком, — ответил так же негромко, — Но, кажется, мы не столь плохие люди, раз успели так быстро восстановиться.
— Может просто воздействие… периодическое, — хмыкнула.
— Идем дальше?
— А у нас есть выбор?
— Конечно, — он даже удивился, — Я не хочу, чтобы ты делала что-то через силу.
— Идем.
Приятней не стало. Но, понимая, что происходит, мне удавалось держать рот закрытым. Тем более, что Евор, чуть поколебавшись, отдал мне шпагу, а освободившейся рукой крепко взял мою.
А потом мы увидели ступеньки. Которые шли вдоль стен, выступали из нее, спиралью, и уходили куда-то вверх, в высоту. Куда? Магического огонька не хватало, чтобы увидеть.
Мы переглянулись.
— Ты первая, — кивнул мне мужчина, — Хочу видеть тебя и подхватить, если что. И вообще…
Он чуть поразмышлял, а потом выбрал из своего арсенала веревку покороче, обвязал вокруг моего пояса, а второй конец — вокруг своего.
И мы начали подниматься.
Идти было довольно скучно. И трудно. И непросто. Ступени не заканчивались, по правую руку всегда был обрыв, по левую — все те же неприятные камни. Да и дыхание и нервы приходилось беречь — потому молчали.
Странно, но когда я смотрела со стороны, башня не казалась мне высокой. Три-четыре этажа… А поднимались мы уже дикое количество времени. Полчаса, не меньше. Ия устала. И хотела пить. И есть — хотя совсем немного времени прошло. А еще…
Тяжелый, какой-то несчастный вздох, и меня вдруг припечатывает к стене крепкое мужское тело. К стене — чтобы не упала, наверное. Припечатывает — потому что очень надо. Обоим. Вот так вот прижиматься друг к другу, смешиваться руками и языками, дыханием, страстью, которая больше была похожа на похоть…
Первым в себя пришел тот, кто и завелся первым. Со стоном Евор чуть отстранился и зарылся лицом в мои растрепавшиеся волосы… Вот когда успел растрепать, а? И только когда он перестал меня целовать, я тоже смогла обдумать происходящее.
Что и эти желания еды, секса у нас неспроста. То есть сначала мы испытали самые негативные эмоции, потом их сменили базовые потребности… Хм, а классные у Евора потребности… радует почему-то.