Нельзя, одергиваю я зверя.
И он сворачивается в глубине пытаясь заткнуть чувствительные уши. Раздуваю ноздри в отчаянной надежде на чудо.
Вдох.
Второй.
Третий.
Тошнота становится все сильнее. Чертовы тианы! Зачем же так обливаться ароматами?!
Один, два аромата еще куда ни шло, но когда их сто восемьдесят семь это уже перебор.
Покидаю большой бальный зал, наплевав на недопустимость своих действий. Лучше завтра принести извинения, чем отбить обоняние на целый месяц. Мимоходом, повещаю советника о запрете на использование ароматной воды на завтрашнем приеме. Дракон внутри меня одобрительно порыкивает, полностью согласный с моим мнением.
Захожу в свои комнаты и устало опускаюсь в кресло у потухшего камина. Среди девушек как я и предполагал так и не нашлось той самой. Хотя я мог ее и пропустить. Сквозь тот удушающий запах не то что свою половинку трудно учуять, сквозь эту вонь я даже запаха стоящего рядом советника не мог уловить. Надеюсь тианы послушают советника и на завтрашней встрече я буду чувствовать только их природные запахи. Быть может тогда…
С обречением понимаю, что сейчас самое время попытаться договориться со своим зверем о принятии необходимой нам девушки. Такое уже случалось, я нашел упоминание о том случае в библиотеке. Уж не знаю каким чудом мой пра, пра, прадед договорился со своим зверем, но он смог выиграть им обоим еще несколько лет жизни, за которые он и смог найти свою пару. Дед тогда был безумно влюблен в девушку, но увы она не была его парой. Вот тогда-то он и смог уговорить зверя принять ее и полюбить. А через тридцать лет, после смерти своей любимой он и встретил свою пару.
Как я не стараюсь, все попытки договориться с моим зверем натыкаются на стену отчуждения.
«Лучше умереть», — раздраженно шипит в сознании его голос.
И я бы с ним согласился не останься последним драконом.
«Необходим наследник», — пытаюсь донести до него простую истину. — «Люди ни в чем не виноваты».
Судя по молчанию зверя, ему глубоко плевать на этих самых людей. С грустью понимаю, что договориться со зверем не получится, а значит, он умрет через несколько недель от одиночества. А я последую за ним, но только уже через несколько лет. В этом случае шансы на то, что рожденный от меня ребенок окажется драконом, ничтожно малы. Да и после слов советника, я просто не смогу дать жизнь ребенку, что бы тут же бросить его на произвол судьбы.
Терять своего зверя больно, все равно, что потерять половину себя. Больно, но, увы уже неизбежно.
Зверь внутри меня просится в полет, ему осталось совсем немного и я, выйдя на балкон, даю ему свободу. Шагаю в пустоту и расправляю крылья, я не вправе отказать ему в последней просьбе.