Все это он произносил умиротворенным голосом с непередаваемыми, почти нежными интонациями. Да уж. Может, завтра я действительно пожалею.
— Покажи руки, — попросила я.
Верс, по-прежнему не глядя на меня, вытянул руки. Ни дать ни взять провинившийся ученик. Ладони вроде были в порядке. Я на мгновение залюбовалась ими, а раньше и не замечала, какие они красивые у Верса… Невольно вспомнилась невероятная по изяществу печать, которую Плантаго создал для Терина… Должно быть, вот что он имел в виду, когда говорил, что его магию не должны узнать. Хотя… я не видела дурного в том, что Верс помог ребенку. Шпион или нет — какая разница? Но я и собственные способности не считала абсолютным злом.
Рукава рубашки Верса оказались не просто влажными… что-то склизкое оставалось на пальцах после прикосновения.
Взмахнув рукой, я зажгла волшебный огонек. Это самая простая и податливая магия, дается даже детям, и они с ней играют, создавая из света причудливые фигуры, а особо талантливые — животных, птиц, диковинные цветы. Мне достаточно было небольшого светового шара.
На пальцах предсказуемо обнаружилась кровь.
— Верс…
Он не пошевелился, не воспротивился, но и ничем не помог. Ткань рубашки словно прилипла, и я не могла отделаться от ощущения, что сдвигаю не рукав, а кожу. Расплавленная, почерневшая, в красных прожилках — такой она была сразу от запястий. Чудовищный узор, в который складывались линии ожогов, уходил куда-то вверх.
— Верс! — ошарашено выдохнула я, от неожиданности отпуская его руку. Ну, что за дурак?! Собирался терпеть… из злости? Из страха, потому что он, дингорец, никому в Рольвене не мог доверять?
— Нравится? — наверное, это должно было прозвучать язвительно.
— Нет, — отрезала я.
— Вот только жалости твоей мне не хватало, — ласково проговорил Верс. — Посмотрела? Иди!
Я вздохнула. Знала бы — не потратилась на магию радости. Но, с другой стороны… он бы меня к себе не подпустил. А теперь вот что с ним делать?!
— Показывай, где еще ожоги! — потребовала я. Верс задумался. Потом все же с большим трудом — и не без моей помощи — снял рубаху. Боги! Я невольно прикрыла рот ладонью, с губ едва не сорвался крик.
Линии свежих, сочащихся кровью ран, сплетались на груди Верса в двойную печать.
Какова же его сила и какую боль он способен себе причинить?!
И все это время он не выдавал себя, не подумал просить о помощи. А под грязным камзолом из темной ткани не было видно…
Верс следил за мной с настороженной улыбкой.
— Больше нет? — дрогнувшим голосом спросила я. Он покачал головой. И этого достаточно.