– Хмм, – протянула тётя Ви.
Гетин легко вскочил в седло. Самсон тут же бросился к нему, но Гетин ловко уклонился и пустил пони трусцой со двора.
– Ладно, – сказала я, собирая поводья, как Гетин. Самсон остановился на месте, ожидая, что будет дальше.
Олли повернулся, сунул пальцы в рот и громко свистнул. Самсон тронулся с места, вскинул голову и последовал за ним.
Так вот оно что. Я еду верхом на пони с характером в точности как у Олли, мы поднимаемся в гору, и человек, который меня ненавидит, собирается управлять моей лошадью.
Просто прекрасно.
Олли ехал впереди, Гетин посередине, а я тряслась в самом конце. Снегопад усилился.
Мы безмолвной вереницей поднимались вверх по дороге между высоких стен. Я чувствовала себя глупой и уязвимой.
Как там говорил дедушка? Поспешишь – людей насмешишь. Никогда прежде не понимала эту пословицу, но теперь, кажется, поняла.
Олли снова свистнул, и позади возникли две собаки. Вроде бы одна из них – Меган.
Из-за стены вылетела ворона, и Самсон отскочил в сторону с тропы.
Мне удалось удержаться в седле.
Я почувствовала себя капельку увереннее.
Однако чуть позже Самсону удалось меня разоблачить.
Не уверена, что именно он сделал, кажется, укусил пони Гетина за круп, а потом получил удар копытом по морде. Только что я сидела почти на неподвижной лошади среди падающего снега, а в следующий момент уже мчалась по полю прямо к каменной стене, цепляясь за шею Самсона.
– Стой! – кричала я, изо всех сил натягивая поводья.
– Тяни сильнее! Останови его! – крикнул Гетин.
Мысль о том, что Самсон может перепрыгнуть через стену, быстро уступила место мысли о том, что он просто врежется в неё.
Самсон замедлил бег, и в ту же минуту я спрыгнула на мокрую траву, натягивая поводья.
Самсон пытался остановиться, но он был быстрее меня, и я почувствовала, как его морда ударила меня прямо в челюсть, услышала в голове хруст и ощутила во рту привкус крови.
Я схватилась за уздечку. Крепко цепляясь за неё, врезаясь башмаками в грязную траву и скользя, я молча ждала, пока всё вокруг перестанет вертеться. Я всё тянула и тянула уздечку, пока Самсон не остановился, дрожа и выпуская пар из ноздрей прямо мне в лицо.
Я снова села в седло. У меня не было иного выбора.
Гетин мне сочувствовал.
Олли молчал. Он перестал грубить, но по-прежнему не мог сказать ничего хорошего.
Я проглотила кровь, с трудом сдержала слёзы и обругала Самсона. Он тут же попытался снова напасть на пони Гетина.
– Глупое животное! – крикнула я в метель.
– Поехали, Гетин! – заорал Олли.
Самсон побежал быстрее, и я вцепилась в поводья. Мне было очень неудобно, и от снега синяки на лице стало щипать, хотя ехать верхом на Самсоне было всё равно что сидеть на грелке, и мне даже нравилось, как мы движемся высоко над землёй, а его копыта ловко разрезают скрипящий снег.