— Конечно, конечно… — торопливо произнесла Зинуля. — Вещи забрать надо.
— Я сестре его дозвониться никак не могу. Сначала думала её за вещами послать, но раз не дозвонилась, то решила сама…
— Правильно, что решили, — покивала Зиночка. — Это нехорошо: оставлять чужим вещи близкого человека, с которым вас многое связывало.
Появилась горничная, в руках она держала пакет, который молча положила на столик перед вдовой.
— Вот всё, что у него в подсобке нашла.
— Спасибо, — дрожащим голосом поблагодарила Лейкина и открыла пакет.
Словно в забытьи она вынимала наружу несколько потрёпанных книг, шарф, крем для рук, несколько картонных коробочек, сланцы и ещё всякую мелочь.
— Он такой смешной был… — сквозь слёзы улыбнулась женщина. — Всякой ерундой увлекался. Мы один раз даже поругались на этой почве. Представляете, записался на курсы пикапа… Ну, типа… Как девушек соблазнять… Я сначала обиделась ужасно, но Гарик мне объяснил, что это — курсы для тех, кто в дальнейшем сам будет преподавать, мол, он не для себя, а для своей подготовки, чтобы тренером стать…
Зиночка невольно подняла бровь. Но собеседница, увлечённая воспоминаниями, не придала значения изменившейся мимике сердобольной слушательницы.
— Вот! Вот посмотрите, ему там эту книгу подарили, — она протянула Князевой аляпистый том.
«Как соблазнить женщину за пятнадцать минут», — молча прочитала заголовок Зинаида.
— Вы откройте, откройте! Там дарственная надпись.
Зинуля открыла, исполнив просьбу Лейкиной. «Моему лучшему ученику с пожеланием удачи! Игорю Гнойникову от автора», — значилось на форзаце[13].
Зиночка не поверила своим глазам.
— Но тут написано, что Гнойникову? — она подняла глаза на толстушку.
— Ой! И не говорите, ужасная фамилия! Мы когда расписались, то Игорёк сразу же мою фамилию взял. Лейкина — это моя девичья фамилия.
К счастью, у бывшей Гарика зазвонил телефон, и она, подхватив пакет с вещами, торопливо попрощалась с Зинаидой.
«Одной загадкой меньше, — подумала Зиночка. — Стало быть, егерь Храпунов труп родственника обнаружил. И промолчал! Да уж, работник охотхозяйства умом не блещет. Он что ж, думал, что никто не узнает?»
Задумавшись, Зинаида заметила, что многие отдыхающие уже выходят из столовой. Вот и профессор Сапов, удостоив её еле заметным кивком, прошёл мимо.
«Здорово! — обрадовалась Зинуля. — Не придётся за столом испытывать чувство неловкости за утреннюю сцену!»
Она ужинала почти в пустом зале. Мимо столиков сновали официанты, собирая со столов посуду и перестилая скатерти.
«А что, в этом есть своя прелесть… — размышляла Зиночка. — Раньше даже поговорка такая была: «Когда я ем — я глух и нем», а когда ты принимаешь пищу в окружении других людей, то тебе волей-неволей приходится поддерживать с ними беседу…»