Он сказал, что легенды – это ленты, которые мы добровольно повязываем на глаза, чтобы забыть неудобную правду, и вспомнил легенду об Исходе магов с земли. Сказал, что обнаружил подлинную версию этого события.
Легенда врет, не было никакого доисторического ящера. Было восемь магов, входящих в орден «Потомки дракона». Им было поручено сделать убежище для магов, и они его сделали. Семерка магов и волшебниц провели древний магический ритуал, навеки связали свою жизнь и посмертие с островками земли и подняли их в поднебесную. Семь первомагов, семь Парящих островов. О них мы знаем, в их честь слагаем стихи, но не упоминаем о восьмом члене ордена.
Со слов жреца, восьмой маг видел путь магов и волшебниц в служении людям. Он отказался уходить и долгие столетия слонялся по земле. Он предрекал, что постепенно маги и волшебницы начнут вырождаться. Магия без служения людям измельчает и в конце концов угаснет на веки вечные. Он и правда верил, что спасает всех нас.
[С.Х.:]Это жрец подсказал, как вам надо действовать?
[М.Ф.: ](заминка) Да.»
[из показаний Мэг Фридом (Яры Хантер) по делу № 184566]
– Почему у меня такое ощущение, что меня опять используют? – застонал Коул, откидывая голову назад.
Потому что так и есть, дурачок.
Мы заперлись в подсобке, примыкавшей к кабинету, где некогда в муках творческого кризиса рождался студенческий бюллетень, а сейчас активно спорили Таша с Джеком. В этот раз поводом для конфликта стал огурец. Подруга настаивала, что его надо пустить в салат для сытности. Джек напирал, что шпротинам одиноко на бутербродах без тонкого ломтика огурца, и значит, овощ должен пойти на украшение. Огурец раздора оставался безучастным и в полемику не вступал.
– Потому что ты встречался с Лиэсой? – прошептала я.
Сидеть на коленях Коула оказалось исключительно приятно. Целовать – тем более. Однако одно только имя стервозной куры из фан-клуба команды убило всю атмосферу.
Я отстранилась.
– Кстати, объясни-ка мне, как такой умный парень сумел попасть в ручонки этой мерзкой бабе?
Коул коварно сощурился, как бы намекая, что уловил нотки ревности в моем голосе, но акцентировать свое внимание на этом казусе не станет.
– Мы знакомы с детства, начали встречаться еще до того, как поступили сюда. Я и не смотрел на других девушек, мне все казалось очевидным… А вот теперь мне кажется, что я никогда ничего к ней испытывал. Любил не ее саму, а то будущее, которое сам же и придумал.
Коул задышал чуть чаще, его голос упал до хриплого шепота.
– И произошло это внезапное открытие, когда я впервые попробовал губы одной Чертовки…