Счастливчик расслабленно покачивался на качелях, наигрывая на гитаре песни собственного сочинения, поглядывая в сторону жены. Татьяна сдалась на четвёртой композиции. Отобрала инструмент и увела мужа в спальню. Алсу как обычно увязалась за Иваном и намеревалась прийти только под утро, проводить Заю и порыдать на его груди. Инна переместилась в гамак и задремала.
Марина бросила взгляд в сторону спящей сестры и пересела ближе к затухающему в мангале огню. Алексей последовал за ней.
– Скоро роса выпадет. Может Инну укрыть?
Марина пожала плечами.
– Если захочет, домой пойдёт. Всё равно не холодно.
Алексей скользнул по скамье ближе к Марине, но взгляд не отрывал от огня. Она скосила глаза в сторону, но не отодвинулась, принялась перебирать ракушки на запястье.
– Ты постоянно теребишь то бусы, то браслеты.
Марина нервно хмыкнула.
– Да? Не заметила.
Близость Алексея будоражила и нервировала.
Он несколько минут присматривался к ней, а потом неожиданно взял за руку.
– Не бойся меня. Я не буду целовать тебя или обнимать. – Он провёл большим пальцем по тыльной стороне её кисти. – Очень хочу, но не буду.
Марина опустила взгляд на их сцепленные руки.
– Я тебе нравлюсь?
Он шумно вдохнул.
– Как ты только догадалась, я же это раз сто сказал, не больше?
Марина припомнила шутливые выступления Алексея, но ответить не успела, он пропел строчку совершенно серьёзно, всё так же глядя на огонь.
– Ты меня полюбишь вскоре, а иначе мне не жить.
Алексей повернулся, ожидая её реакции, но теперь на затухающее пламя смотрела она.
– Я красивая?
Он потянул её за руку, заставляя взглянуть на него.
– Ты самая красивая. – Он только сейчас осознал, насколько пленительно выглядит женщина под тающим покровом детства. Словно наброски на картине художника, обещающие превратиться в шедевр.
– Так уж и самая? – не поверила Марина.
Алексей вздохнул, думая о предстоящей разлуке.
– Четыре года – это очень долго. Но я выдержу. – Он мог бы приехать и на следующий год, но до совершеннолетия Марина была для него недоступна, поэтому приезжать раньше значило лишний раз мучить себя. – Тебе кто-нибудь нравится?
Марина приподнялась и, найдя кочергу, свободной рукой разворошила угли. Искры взвились в воздух, отсвечивая огнями в глазах. Алексей смотрел на неё пристально, ожидающе, но она видела перед собой другие глаза, тёмно-синие и бездонные, как у нерпы.
Не дождавшись ответа, Алексей заметно расстроился.
– Ему повезло.
Марина встрепенулась.
– Уже поздно, пора спать.
Алексей сильнее сжал её ладонь.
– Посиди со мной ещё немного.
Марина кивнула. Руку не вытянула, позволила ему гладить пальцы, перебирать ракушки на её запястье. Алексей больше не говорил о чувствах, рассказывал о работе, делился смешными историями, но смотрел так, что Марина замирала и терялась, ощущая странное тепло в груди. Она и не заметила, как под этим взглядом растворилась убеждённость в собственной неуклюжести. Впервые в ней кто-то разглядел девушку, без каких-либо стараний понравиться, и влюбился в неё в такую, какая она есть. Это было так странно, непривычно, что собственные чувства к Алексею она не могла распознать, её поглотило удивительное ощущение значимости. Он выбрал не опасно-красивую Алсу, не волшебно-притягательную Татьяну, а её. Именно эта симпатия и откровенное восхищение взрослого привлекательного мужчины вернули ей гармонию души с собственным телом.