Марине не хватало женского чутья, чтоб разглядеть под забавными признаниями настоящие чувства. Она просто наслаждалась обществом Алексея, действительно принимая комплименты за шутки.
Как-то Алексей услышал по радио песню, очень удачно содержащую её имя, с того дня напевал постоянно несколько строчек:
Моря синяя равнина, волны катят не спеша
Я скажу тебе, Марина, до чего-ж ты хороша.
Желтый пляж уходит в море, горизонта рвётся нить.
Ты меня полюбишь вскоре, а иначе мне не жить.
Я люблю тебя, Марина, всё сильней день ото дня,
Без твоей любви, Марина, этот мир не для меня.
Наши встречи так недолги, расставанья впереди,
Разлетимся как осколки, ты попробуй-ка найди[2].
Марина смущалась, не зная, как реагировать на песенное признание, едва он начинал петь, убегала, а потом с трепетом ждала, когда этот концерт повторится.
За день до отъезда гостей, Татьяна отправила дочек собрать огурцы для засолки. Инна выбирала самые маленькие, она сама их солила по разработанному вместе с мамой рецепту, отдельно от других, экспериментировала с добавками в виде листьев смородины или имбиря. Марина бродила по огороду, небрежно приподнимая плети ногой и напевала прицепившуюся строчку песни, которую постоянно пел Алексей. Алсу прислушалась и ухмыльнулась.
– Маринка, Маринка, свела с ума взрослого мужика. А ещё советы у меня спрашивала.
Подняв огромный жёлтый огурец, больше похожий на дыню, Марина положила его в ведро.
– Ничего не свела, он прикалывается просто.
Алсу приблизилась, с видом знатока постучала костяшками пальцев по огурцу, потом по лбу Марины.
– Вроде звук разный. Чего тогда тупишь? Конечно, Лёшка влюбился. Он с тебя глаз не сводит с самого приезда, и в «Баунти» ни с кем не зажигает. Сидит, как примерный муж, пьёт коктейль и ни с кем не танцует.
– Да он же… – она замялась, пытаясь подобрать нужное прилагательное, – старый.
Алсу закатила глаза, потом чмокнула Марину в лоб и пропела:
– Без твоей любви Марина, этот мир не для меня!
В то время, как Алсу и Инна собирали зелёные крохотные огурчики, Марина охотилась на «желтяки». Набрав полное ведро, сложила их на краю огорода, чтоб потом использовать, в качестве «разрывных бомб». Алсу больше не участвовала в этой забаве, считала себя слишком взрослой. Теперь огурцами швырялись без её участия. В состязании выигрывал тот, кто добивался большего разлёта брызг и семечек от удара огурца о канализационный люк. Само развлечение отложили на несколько дней, чтоб снаряды как следует пропеклись на солнце со всех сторон.
Последний вечер перед отъездом друзья Алексея отправились развлекаться в «Баунти», он же сказался больным и остался в «скворечнике». Поужинал вместе с Юдиными жаренными на костре карасями и обуглившимся стараниями Инны хлебом.