— И?
— И это значит, что на самом деле он хотел, чтобы я отправилась туда по другой причине. Как только я там окажусь, он захочет, чтобы я что-то сделала для него.
— Возможно, так и есть… и?
— И в нормальных условиях я бы ухватилась за эту возможность — попутешествовать по Южным землям, встретиться с королевой Аннуил и заключить с ней сделку выгоднее той, что заключила с тобой.
— Это была отличная сделка.
— В обычных условиях я бы солгала и стала потворствовать, чтобы воспользоваться любой возможностью и заставить взять меня с собой.
— Но…
По щекам с новой силой потекли слезы.
— Но это обстоятельство…
— Обстоятельство? Какое обстоятельство?
— То, из-за которого внутренний голос говорит, когда что-то должно пойти не так. Оно не позволяет мне согласиться на задание.
Ощутив внезапно подскочивший уровень раздражения, Гвенваель осторожно спросил:
— Ты имеешь в виду свою… совесть?
Слезы сменились истерическими рыданиями. Дагмар подтянула ноги к груди и положила голову на колени.
— Дагмар! У всех есть совесть.
— У меня нет!
— Есть.
— Я политик, Гвенваель! Естественно, у меня отсутствует совесть. По крайней мере, отсутствовала. Теперь я проклята ею. И в этом твоя вина!
Гвенваель чувствовал, что когда-то такой срыв произойдёт. Но почему не понимал? И не видел? Совесть делала Дагмар слабой и уязвимой. Ещё одной женщиной, ввязавшейся в авантюру. И вот уже скоро она начнёт планировать вечеринки, станет упрашивать отца устроить смотрины женихов и начнёт подумывать о детях. Это ночной кошмар!
— Прекрати! — приказал он ей, схватив за плечи и вынудив выпрямиться. — Сейчас же, прекрати.
— Просто скажи это. Скажи, что я жалкая. Что позволила тому ублюдку двадцать лет водить меня за нос, и не понимала этого, а теперь меня чертовски мучает совесть. Просто скажи, что я бесполезная и покончим с этим.
— Я не сделаю подобного. У тебя есть совесть. У тебя она всегда была. И ты всегда её слышала.
Она хмуро сквозь слезы посмотрела на Гвенваеля.
— Лжец! У меня до недавнего времени не было совести.
— Дагмар, на тебя напал дракон, который изрыгал пламя, потому что собирался съесть твоего щенка.
— Мне пришлось его защитить. — И когда Гвенваель усмехнулся, она быстро добавила: — Он полезный.
— Послушай, тот щенок — один из боевых псов. И какую пользу он может принести?
— А кто ещё бы съедал упавшую на пол еду?
— Дагмар.
— Ладно, ладно. Хорошо. У меня есть совесть. Есть. Счастлив?
— Я в восторге. — Гвенваель сел перед Дагмар на корточки и вытер её лицо рукавом льняной рубашки. — Аннуил ты понравишься. Ей тоже не нравиться считать, что у неё есть совесть.