Я успела. Минут пятнадцать постояла на Кутузовском, но это вообще ниочем. Даже заскочила в «Цифровые развлечения», заменить блок питания. Ночью я обошлась с проводами не слишком аккуратно. В пятнадцать минут одиннадцатого я уже была дома.
Мастера ушли. Свет работал. Домработница хлопотала на кухне. Пока я здесь — враг качается.
* * *
— Что будете заказывать? Есть чудные круассаны, только что испекли. Побалуйте себя, если не боитесь за фигуру.
— Мариша…
— Еще есть яичница из гусиных яиц, паштет, каша овсяная с черносливом, каша пшенная со свининой, каша рисовая с молоком, — я старательно зачитывала меню.
— Ну, Мариша!
— Меня зову Ма — ри — эль.
— Давай поговорим…
— Я на службе, мне не положено.
— Да нафига тебе это нужно вообще?!
Я все рассчитала правильно. В задании не указывалось, когда именно я должна появляться в Трактире. Так что я выбрала себе утро. В это время в зале обычно пусто. Народ подтягивался после обеда и к вечеру. Кто-то недоволен? Извините. Делить смены мне было не с кем, а трактирщик вроде не возражал. Он молча выдал мне форму (та появилась в моем инвентаре), и, мотнув башкой в сторону зала неразборчиво буркнул.
Одно я не учла. Посетитель все — таки был. Орк.
Потратив пару минут на переодевания, я оглядела себя со стороны. Голубенький дирндль[68] сел превосходно. Простая, но задорная белая блузка приподнимала грудь, а мягкий корсет с атласными лентами подчеркивал талию. Дир — н — д-ль — жуткое название для женского наряда. Только немцы могут в одно слов запихнуть столько согласных. Юбочка целомудренно прикрывала колени, и в целом я смотрелась скорее мило, чем сексуально. Вдобавок он давал по двоечке к силе, ловкости и харизме. Получше, чем мое привычное платице в красный горох. Надо было сразу в подавалки идти, кучу денег съекономила бы. Чего, спрашивается, ломалась?
Чулок наряд не предполагал, так что я добавила свои — с пятеркой в харизме, и походкой от бедра пошла обслуживать первого клиента.
— Да нафига тебе это нужно вообще?! — Орк сначала подмигивал, видимо думал, что осчастливил меня своим появлением, затем смущенно вздыхал и наконец стал беситься.
— Деньги зарабатываю, — я даже бровью не повела. — Между прочим 18 золотых в день.
— Разве это деньги? Да я тебе…
— Тссс… остановись, — я строго посмотрела на орка, и даже погрозила пальцем. — Я не беру у мужчин деньги. И не говори такое, о чем потом пожалеешь.
Жакоб сидел и хлопал глазами. Еще вчера я была у него в руках, такая теплая и податливая. А сейчас стою такая, морожусь. Будто ничего и не было. Как тут не сбеситься?