Но на этом концерт не закончился.
Карам хватает дочь за локоть и встряхивает так же, как я недавно делал это с Настей.
Это жестоко выглядит со стороны. Встречусь с девушкой обязательно извинись.
– А ну прекрати истерить, – грозно рычит Никольский.
Но в пальцах Карины неожиданно блеснул металл и никто из нас ничего не успел сообразить, как девушка полоснула себя по руке, распарывая кожу наискось по запястью.
– Твою жеж! Карина! – Карам вырывает у девушки небольшой ножик и пытается зажать рану на руке.
– Я убью себя! Клянусь! – угасающим голосом отвечает Карина.
У нее на лице написан шок. Видимо девушка сама была поражена тем, что смогла это сделать.
– Карина, девочка моя! – ласково шепчет Никольский, обнимая дочь.
– Да что вы стоите!? Вызовите же скорую! – кричит Никольский в зал не отрывая взгляда от дочери.
– Это лишнее, Карам, – отец, сдергивает со стола тканевую салфетку и подойдя к Никольскому, отрывает его руку от запястья дочери.
Быстро перевязывает его. Что сказать, очень ловко сработал старик.
– Пап, мне плохо пап, – бледными губами перебирает Карина, – я умираю пап.
Оно повисает на руках Никольского. Тот в панике подхватывает дочь на руки, но прежде чем уйти, кидает на отца осуждающий взгляд.
– Если она умрет, – цедит сквозь зубы, – не прощу тебе этого.
Вижу как у отца на скулах ходят желваки.
Не ожидал старик, что выйдет такая накладка.
Я наливаю себе в стакан щедрую порцию виски и одним махом опрокидывает его в себя. Открываю меню. Выбираю самое дорогое блюдо. Что ж, банкет оплачен. Не пропадать же деньгам. А в душе ликование. Просчитался отец. И мне отчего-то в голову пришел эпизод из “Маугли”: Акела промахнулся. Вот так же и здесь.
Видимо Карину Никольскому нечем было припугнуть. Он лишь надеялся на благоразумие дочери. А как оказалось в ней есть все, кроме этого качества.
– Рано радуешься, – проскрежетал над моей головой отец и со злостью подхватив стул, запулил его в бар.
Послышался звук бьющегося стекла.
Поднял на него взгляд.
– За все уплочено, отец. Бей посуду, ты же платишь, – хмыкнул, стараясь за сарказмом сдержать истинную радость.
Я преднамеренно не отвечал на отцовское высказывание. Сцепившись с ним сейчас я знал, что ни к чему хорошему это не приведет. А только усугубит ситуацию.
Отцу нужно переварить услышанное Никольским. Успокоиться.
Я был уверен теперь в том, что Карам больше не станет рисковать жизнью дочери.
И как только отец это осознает, там уж я сделаю все от меня зависящее, чтобы вернуть обратно Настю и дочку. Главное сейчас не лезть на рожон. Перетерпеть.