— Что происходит? — спросил Тиль спокойно.
— Груза мы не досчитались. Кто-то в мешках пошарил. Мы, понятно, сторожили: Гил у телег оставался, только странное дело, ничего не заметил.
— Амулеты защитные есть?
— Как не быть? Да только кто-то их разрядил. И случилось это не раньше нынешней ночи, с вечера-то я сам все проверил. А тут решил, значит, еще раз… на всякий случай.
Он не пояснил этого вслух, но по быстрому взгляду, брошенному на меня, я поняла: нападение заставило купца вспомнить о собственной безопасности. И безопасности груза. Что бы там ни оказалось на тех телегах…
— Ежели Гил твой не видал ничего, то и обвинения пустые, — проворчал хозяин в усы. — Заспался поди, а зверье какое…
— Зверье мешки обратно не завязывает, — возразил купец. — А если и уснул он, то это мы, кстати, жену твою спросим. Может, она ему какое угощение поднесла…
— Ты что же думаешь, — вскинулся хозяин, но почему-то замолчал.
— Юсти, — сказал Тиль. — Вернись в комнату.
Он смотрел вовсе не на спорщиков, а куда-то в окно. Я тоже посмотрела и тихо вскрикнула. Стекло стремительно затягивало морозным узором. В комнате темнело. И действительно стало намного холоднее.
Входная дверь с треском распахнулась. На пороге стояла разносчица. Все в том же простом платье и фартуке… вот только глаза женщины были подернуты белесой пленкой. Будто заледенели на морозе.
— Это еще что… — пробормотал кто-то из присутствующих и тут же замолчал.
— Быстро! — поторопил меня Тиль. В комнате защита, вспомнила я. И, не споря больше, попятилась к лестнице, стараясь двигаться как можно тише. Поставив ногу на нижнюю ступеньку, я оглянулась. Словно застывшая картина вдруг смазалась, разом изменилась. Все пришло в движение. Тиль вскинул руки, очерчивая в воздухе перед собой огненную дугу… По залу пронесся снежный вихрь, на несколько мгновений скрывший от меня происходящее. В снежной пелене мелькали огненные вспышки, слышались отчаянные вопли, грохот падающей мебели… Мне почудился птичий клекот и хлопки крыльев.
Я словно вросла в пол. Слишком уж внезапно все изменилось. Нужно было бежать наверх, как и просил Тиль, но я… промедлила.
Вихрь рассеялся также внезапно, как и налетел, оставив после себя разгром. На ногах остались всего человека четыре: разносчица, оторопевший хозяин, купец, который с ним спорил и Тиль, у которого в каждой руке было по короткому мечу. Клинки вспыхивали огнем и меркли… Взгляд женщины уперся в линезца.
— Я узнала твою магию, — проговорила она. Голос я не узнала. Разносчица говорила совсем иначе. А сейчас под ее личиной перед Тилем стояла вовсе не хозяйка постоялого двора… Пол под ее ногами был покрыт инеистой коркой.