– Звучит не убедительно!
Но мужчина промолчал и поставив меня на ноги развернулся к большому и массивному шкафу у дальней стены с красивыми выточенными узорами.
– Надень вот это, – протянул мне белое полотно, в котором с трудом узнавалось платье, просторное как мешок. – Гребешок там, на столике за ширмой, волосы не заплетай. Я подожду тебя внизу.
Заскочил в штаны и опрометью бросился прочь из комнаты.
Везет тебе, Злата, как утопленнице. Или не везет?
Оставшись в одиночестве я все же накинула странный наряд с прорезями почти до самых бедер и пошла за ширму, обнаружив там маленький туалетный столик из белого дерева. Такой милый и девичий, что я не сдержала улыбки.
А если и вправду ждал?
Конечно, мне слабо верилось во всю эту чушь с истинными и прочим бредом, но погладив светлую столешницу, которая явно была сделана вручную, я невольно закусила губу.
Приятно. Очень приятно, что даже не зная кто я, меня так ждали.
Эдгар обустроил спальню, достал всякие женские штучки вроде этого столика и красивого гребешка с кованным цветком из серебристого металла. Это конечно не профессиональная расческа к которой я привыкла, но он старался. Сложно это не признать.
Кроме того, он был мягок и спокоен, разговаривал со мной терпеливо, разжёвывая как малому ребенку, и в целом производил приятное впечатление. Да кого я обманываю?! Я от него тащилась, и очень близка к тому, чтобы попробовать влюбиться!
Но как-то мне не верилось, что все может быть так просто.
Просто появиться в другом мире, просто переспать и сразу пойти под венец, и если верить его словам, в перспективе, обзавестись детьми. Звучит как…
Сказка?
Так не бывает.
Горько хмыкнула посмотрев на свое отражение в овальном зеркале и ахнула. Волосы стоят дыбом, на щеке пролежень от подушки, лицо бледной будто я действительно восстала из мертвых.
В гроб краше кладут!
Вспомнив горячий взгляд Эдгара по коже вновь пронеслись мурашки, окуная с головой в то устойчивое отражение желания в его серебристых глазах.
Желанная. Я желанная.
Обратив взгляд на запястье, я вновь для себя отметила, что бронзовый браслет так четко выделялся на моей коже, что с легкостью затемнял два других, особенно золотой.
Какие последствия это могло для меня иметь? Что значить?
Спросить у Эдгара не выйдет. Он упрямо твердит, что это не проблема и скоро от них не останется и следа, но меня все равно гложет чувство чего-то тревожного, звенящего глубоко под ребрами.
Не теряя времени перед неизбежным и непонятным, я все же прочесала волосы и устало потерла глаза, разминая отпечаток на щеке.