Красавица, блин.
Эдгар, как и говорил, ждал внизу, все в тех же брюках, и увидев меня на лестнице протянул ладонь.
– Ты прекрасна. И я не подхалим! – быстро добавил он, стоило мне только открыть рот. – Пойдем, нас уже все ждут.
Над головой ярко светила луна и выйдя на улицу, я глубоко вдохнула ночной воздух, наслаждаясь его чистотой.
Хорошо здесь. Правда.
Тихо, умиротворенно. Даже надоедливые комары будто исчезли и позволили не страдать от их надоедливого писка и чешущихся укусов. Хотела бы я остаться здесь насовсем? Не знаю.
Я боялась, что уже очень скоро мне надоест эта сельская жизнь и я заскучаю по городскому шуму в котором прожила всю жизнь. Устану о тишины и покоя, устану от однообразия и медленного течения жизни.
Хорошо. Но надолго ли?
Эдгар повел меня вперед, по пустым ночным улицам и уже через несколько минут мы вышли к полю окружённому густой стеной леса. У самой его границе горели костры, и я увидела людей, что танцевали и пели, судя по всему отлично проводя время.
– Это праздник в твою честь, – с улыбкой сказал мне Эдгар и я смутилась.
Праздник? В мою честь? Это что-то новенькое.
– Зачем так… массово?
– В стае новая волчица. Пара вожака. Это праздник, Злата, и это ночь будет петь о тебе.
Он уверенно потянул меня в сторону толпы, а я как заколдованная рассматривала людей.
Такие счастливые, довольные, с цветочными венками в волосах. В просторной одежде они танцевали держась за руки и смеялись. Люди постарше сидели в сторонке и о чем-то весело болтали, передавая из рук в руки кожаный бурдюк.
Они заметили нас первыми и громко крикнули, оповещая всех вокруг:
– Ансура! Ансура!
Они вскидывали руки, словно ветви, и продолжали улыбаться.
– Они приветствуют тебя, и нарекают дочерью. После этой ночи ты станешь – Асиль. Это переводиться как главная самка.
Высказать свои сомнения на этот счет я не успела, так как Эдгар вывел меня в центр устроенной под торжество поляны и громко заговорил:
– Братья! Сестры! Сегодня чудесная ночь! Нейра подарила нам новую волчицу!
– Дааа! – загудела толпа. – Да!
– Мы примем ее в нашу семью! Густа, прошу, – одна из старушек поднялась, и настойчиво протянула мне деревянную чашку с густой и черной жидкостью. На ее поверхности отражались искры костра, делая ее еще больше похожей на дёготь. – Пей.
– Что это?
– Волчья трава, пей.
– Я не помру? – Эдгар покачал головой, и я вновь обратила взгляд к чашке в руке.
Пить что-то неизвестное и не гарантирующее мне отсутствие отравления хотелось мало. Но люди сильнее столпились, окружая нас кольцом и выжидающе смотрели на меня блестящими глазами.