- Логично, - согласился я. – Наш мир называется Земля. Весь целиком. И то, что под ногами, тоже земля. А на небе – Солнце. Один круг – это год. Наверно, такой же, как у вас, раз звезда одна.
- Наверно, - кивнула Тайра. – Энгард умер три… год назад. Или годов?
- Три года. Странно. Мы с Юлией тоже три года как развелись.
- Юлия… - повторила она. – Красивое имя. А сама она красивая?
Я нашел в телефоне Юлькину фотографию, показал ей.
- Да, красивая, - вздохнула Тайра. – Ты хранишь ее…
- Фото.
- Фото, - повторила она. – Может, еще любишь?
- Мы же не враги, - я убрал телефон. – Когда-то сильно друг друга любили. Потом прошло.
Тайра посмотрела на меня, чуть сдвинув брови, словно не поверила.
- Сколько тебе года? – спросила, как будто хотела перевести разговор на другую тему, нейтральную.
- Сколько лет, - поправил я и показал три раза по десять пальцев и еще три. – Тридцать три года.
- Лет или года? – она, похоже, совсем запуталась.
- По-разному правильно. Один год. Два, три, четыре года. Пять лет. И дальше – тоже лет. И сколько.
- Очень трудный язык. У нас простой.
- Да, - согласился я. – Трудный. Один из самых трудных. У нас много стран и много разных языков.
- У нас тоже много стран. Язык один. Только немного разный.
- А тебе сколько лет? Хотя у нас не принято спрашивать женщин о возрасте.
Тайра показала два раза по десять пальцев и пять. И спросила удивленно:
- Почему?
- Все женщины хотят быть моложе, чем они есть на самом деле. А такой вопрос напоминает о настоящем возрасте.
Какая-то тень пробежала по ее лицу. Как будто вспомнила что-то неприятное. Но я не стал спрашивать. Рассказывать о чем-то ей действительно пока было трудно. К тому же мы и так уже коснулись того, о чем, наверно, стоило бы промолчать.
Вопрос Тайры о фотографии застал меня врасплох. Все было давно определено и понятно. Но, заданный женщиной, которая – чего уж там притворяться! – не оставила меня равнодушным, этот вопрос заставил взглянуть на ситуацию иначе. Действительно ли все прошло, или я просто убедил себя в этом? Сейчас это тоже неожиданно стало для меня важным.
Из-за вершин деревьев поднялась почти полная луна, разукрасив все причудливыми бликами. Я погасил на веранде свет, выключил музыку. Мы молчали, погрузившись в магию ночи. Ветер шелестел листьями, выводили свою тревожную песню кузнечики. У меня кружилась голова. Один бокал вина – слишком мало, чтобы опьянеть. Или все дело было в том, что Тайра сидела рядом?
- Красиво, - тихо сказала она, глядя на залитый лунным светом сад. – Здесь все красиво.
И тогда я решился. Встал, подошел к ней, положил руку на плечо.