– Расскажи это Луизке, – буркнула я. – Может, тогда она передумает мне мстить.
– Да как ты не понимаешь! Это доказывает, что она его как-то зачаровала! И чары эти усиливаются от прикосновения! А когда Ворон тебя касается, то…
– А что это вы тут секретничаете, девоньки? – голос, вклинившийся в восторженный шепот Василисы, заставил нашу троицу подскочить.
«Да чтоб тебе!» – только и успела подумать я, как кровать заскрипела под новой тяжестью.
– А мы не секретничаем, – пожала плечами я. – Просто болтаем.
– Ну и я с вами поболтаю, – та самая толстая невеста, которая призывала других защищать девичью честь от волхва, с удобством откинулась на столбик балдахина. – А то скучно.
Она пошевелила монобровью и с любопытством покосилась на меня. Я сделала вид, что ничего не замечаю, и поискала глазами Василискину книжку.
– Таки секретничали, – сделала вывод девица, чье имя совершенно выветрилось у меня из головы.
– Никто не секретничал! – Василиса наигранно возмутилась.
– А чего тогда умолкли, как я подошла?
– А мы про обед говорили, – выкрутилась царевна. – Как раз и закончили, как ты подошла.
– Ой! Вот я как раз про то и спросить хотела. Марина, ты чем таким Ворона накормила, что он к тебе целоваться полез?
«Еще одна глазастая! – ужаснулась я, разом позабыв все слова, напротив так же испуганно хлопали глазами Васька и Леля. – Да скоро вся крепь будет знать!»
– Ничем, – кое-как выдавила из себя я.
– Ну как же, – монобровь изогнулась черной лохматой гусеницей. – А что у тебя в тарелке было, которую он забрал? Желтенькое такое?
– Ах, ты об этом, – не сдержавшись, я с облегчением рассмеялась. Действительно ведь целоваться полез… В лобик, паразит такой!
– А о чем же еще? – Василиса ткнула меня острым локотком в бок, призывая к порядку. – Пока он только тебя поцеловать надумал. Это все видели.
– Ну… – я сообразила, как выглядит со стороны моя неуместная радость, и пристыженно проговорила. – Я его не просила. Это был просто омлет.
– Просто омлет? То есть яйца? – недоверчиво переспросила настойчивая болтунья.
– Да, просто яйца, – отрезала я.
– А чьи?
Я чуть не ляпнула, «чьи», но вовремя прикусила язык.
– Куриные, – пришла мне на помощь Василиса, видя, что вместо ответа я пытаюсь бороться с рвущимся из горла хохотом. – Чьи же еще?
Тут уж я не сдержалась и расхохоталась на всю спальню.
– Обычные куриные яйца, – кое-как проговорила я сквозь смех. – Ничего такого.
– Что, даже травкой никакой волшебной не присыпала? – недоверчиво уточнила монобровь. – Наговор, может, какой?
– Ни травок, ни наговоров!
– Жаль…