Просто фантастика [сборник] (Ингвин) - страница 18

Он еще раз хлопнул в ладоши, и лавку заволокло туманом.

Мы пришли в себя только на улице. Вокруг равнодушно сновали люди, глазели туристы, тянули за покупками горластые смуглокожие зазывалы. Ничего не изменилось. А для нас изменилось все. Я понял, что с этой минуты плевать мне на конкурсы, на рассказы и даже на недописанный роман. Жизнь потеряла смысл без нее — стоящей передо мной, которую только что обрел. Хочу быть с ней отныне и навсегда. После разочарований, ошибок и боли потерь во мне проснулась надежда на счастье…

Будто кувалда в висок прилетела. Надежда на счастье? Н а д е ж д а?! Я бросился обратно:

— Синьор Валентино!

Удары в дверь ни к чему не привели. Рядом со мной стояла та, о которой мечтал, по ее щекам текли слезы. Она тоже все поняла. Мы получили желаемое, достигли цели, но как долго продлится миг, прежде чем песочный замок развалится?

Мои руки бессильно опустились. Магазинчик Санто Валентино выглядел так, словно не открывался лет пятьдесят: пыль, грязь, исписанные из баллончиков витрины, а внутри — тьма. Таким же заброшенным он выглядел перед парой, которую не пустили из-за их запаха.

Как-как?! У меня кожа пошла пупырышками. «Это нас не убьет, — вспомнилось сказанное вампиром, — но работать в таких условиях невозможно». Я едва не задохнулся:

— Ты же говоришь по-итальянски?

— Это не поможет. Он не откроет. Все кончено.

— Откроет или не откроет — неважно. — Я лихорадочно соображал. — У меня три вопроса: как по-местному «чеснок», где ближайшая овощная лавка, и как в Италии накажут человека, который проникнет в чужое помещение и натрет его чесноком, чтоб запах стоял десятилетиями?

Написано в соавторстве со Светланой Макаровой.

С оружием к вождю нельзя. Лук с тесаком пришлось оставить, и Энт ощущал себя голым, когда запирал лачугу. Людской поток подхватил его, толпа стягивалась к княжескому замку — облезлому вагону с решетками вместо стекол.

Полинялый ковер, что заменял двери, сдвинулся, страж посторонился. Из тьмы появился князь. Калаш — символ власти — покачивался на груди, из-под бровей сверлил настороженный взгляд. Заполненная площадка перед вагоном притихла. Так стая волков присмирела бы, почуяв вожака. Ловец по кличке Рыжий, главный конкурент Энта, заговорил:

— Добрый князь, вылазка удалась. — Он резко поднял на ноги молодую женщину в обносках. — Взял шатунов на границе с Лесными Землями.

Энту шатунья понравилась. Высокая, ладная. Приодеть, отмыть и причесать — взбесила бы местных девок. Бросились в глаза пухлые губы и родинка на виске. На скуле бурела кровавая корка — Рыжий постарался при поимке или по дороге. Женщина прижимала к себе ребенка лет пяти в капюшоне.