А потом что? Совершив свое служение Богу, повеселись свято и с благоговением: пей и ешь во славу Божию, но только в меру. Ешь и пей, но не забывай, что ты перед Богом ходишь. Божие ешь, пьешь и носишь — все Божие. Веселись и празднуй, а умом обращайся к Богу. Вот так надо праздновать; вот такие праздники Бог любит.
Праздновать иначе — значит раздражать Бога и готовить себе вечную муку.
А в прочие дни что будем делать? Если хотите спастись, если хотите вечно жить на небе с Христом, то соблюдайте эти две заповеди: первая — любите и бойтесь Бога; вторая — любите ближнего, то есть всякого человека. А любить Бога — значит выше и милее Его ничего не ставить, ходить перед Ним без лукавства; любить ближнего — значит ничем его не обижать, не желать ему того, чего себе не желаем. В этих двух заповедях заключается вся наша жизнь во Христе и спасение.
Поживем же, братия, по-христиански, а не по-язычески. Будем почитать святые праздники, оставив дела рабочие, послужим в эти дни Богу прилежнее, чем в будни. А впрочем, во все дни и во всякое время будем любить Бога, будем любить и ближнего; только тогда спасемся и без особого труда (из собран, раз. поучит, слов Палладия, еп. Рязанск., издан, в 1763 г.).
Воскресный день в Лондоне
Один русский путешественник сообщает из Лондона следующее: «Сегодня воскресенье. Пишу под звуки колоколов, раздающихся с утра и составляющих резкий контраст с тишиной, господствующей в громадном городе.
Кажется, что вся масса людей погружена в сон и отдыхает после шестидневной суеты; все магазины закрыты, разносчики примолкли, и изредка только слышится голос продавца ягод (по воскресеньям дозволяется только продавать ягоды); до обедни улицы наполнены народом, молчаливо продвигающимся к церкви, и все эти люди скорее похожи на мумии, чем на оживленные существа; многочисленные омнибусы, небольшие двухместные кабриолеты и кебы, большие неуклюжие кареты становятся все реже, а во время обедни Лондон принимает вид необитаемого острова.
Такая же тишина господствует в церквах — все заняты молитвой, друг друга не замечают и выйти из церкви до окончания обедни никому не придет в голову; опоздавшие не смеют войти, чтобы не мешать другим.
На молитве и в тихом отдохновении проходит весь день; все театры, общественные увеселения закрыты, и жители отправляются за город, чтобы воспользоваться свежим воздухом. И тут, в обширных парках, такая же тишина; на гуляньях нельзя ничего достать, и проголодавшиеся отправляются в трактиры, в которых можно получить холодные кушанья.
В воскресенье англичане решительно ничем не занимаются, большинство не дозволяет себе даже читать газеты, то есть избегают всего, что может отзываться развлечением, и такое религиозное настроение доходит до крайности и отражается даже на нарядах, скромностью своей отличающихся от обыденных, часто вычурно модных нарядов.