Самое гонение на исповедующих имя Христово не охлаждало усердия христиан к общественному Богослужению в дни праздничные.
В Месопотамии, в городе Эдессе, император Валент, зараженный арианской ересью, приказал запереть православные церкви, чтобы не совершалось в них богослужение. Христиане стали собираться за городом в полях для слушания Божественной Литургии. Когда узнал об этом Валент, то приказал предавать смерти всех христиан, которые вперед туда будут собираться. Начальник города Модест, которому дано было это повеление, из сострадания тайно известил об этом христиан православных, чтобы отклонить их от собраний и угрожающей смерти; но христиане своих собраний не отменили и в следующее воскресенье явились в большем числе для совокупной молитвы. Начальник, проходя через город для исполнения своей обязанности, увидел одну женщину, одетую опрятно, хотя и бедно, которая торопливо оставляла свой дом, не заботилась даже запереть дверей, и вела с собой младенца. Он догадался, что это православная христианка спешит на собрание, и остановясь, спросил ее:
— Куда ты спешишь?
— На собрание православных, — отвечала жена.
— Но разве ты не знаешь, что всех, там собравшихся, предадут смерти?
— Знаю, и потому спешу, чтобы не опоздать в получении мученического венца.
— Но для чего же ведешь с собой младенца?
— Для того, чтобы и он участвовал в том же блаженстве («Христианск. чтен.», ч. 48).
Богослужение общественное представляет нам первоначальное состояние всех смертных. Гордого оно склоняет к смирению, угнетенного — к бодрости. Только церковь и смерть уравнивают людей перед Богом.
Грешники только в храме могут найти покой; только здесь источаются животворные струи Святых Тайн, имеющие силу очищать совесть; здесь приносится жертва умилостивления, которая одна только может утолить правосудие.
Но если ни это зрелище молящихся не может возбудить в тебе благоговения, ни торжественное пение, то представь себе, что в этот же день и час, на дальнем краю земли, каждый христианин молится; представь себе, что вместе с тобой молятся бесчисленные народы; даже там, где по волнам далекого океана носится христианский корабль, над морской бездной раздается пение и прославление Бога. Как? И ты один в этот день можешь безмолвствовать! Ты один не хочешь принять участия в прославлении Создателя!
«В церквах происходит всенародное моление, но тогда как священник воздвигает руки и молится за предстоящих, тогда как он взывает к Богу о спасении души, многие ли участвуют в этих молитвах со вниманием и благоговением? Увы! Вместо того чтобы молитвы наши долженствовали возвратить нам красные дни покоя и низвести с неба мир на землю, еще продолжаются дни злополучия; времена смятения и губительства не прекращаются; война и зверство, по-видимому, навсегда водворились между людьми. Сетующая жена томится скорбью о неизвестной участи мужа; печальный отец напрасно ожидает возвращения сына; брат разлучен с братом...» (Избр. слова Массильона, т. 2, стр. 177.) Представь себе: на том месте, где ты стоишь в церкви, будут некогда стоять и молиться твои внуки, потомки твои, когда тебя и не будет здесь — они будут еще о тебе вспоминать!