— Ну, уж нет, — добродушно проворчал Брежнев, — такого удовольствия мы ему не доставили. Был… э-э… сигнал от оч-чень информированного товарища, вот мы и… того… подсуетились. Дмитрий Ильич, вы не просто ходили в замах у самого Королева. Вы стали продолжателем его идей. Скажите, «Раскат» может стать такой же надежной ракетой, как «Союз»?
На минуту в кабинете зависло молчание. Со стен строго взирали Ленин и Маркс. Едва слышно тикали «рогатые» часы.
— Мог бы, — вздохнул Козлов, — Вполне мог. Самое неприятное, знаете, в чем? В потере темпа. Ракета Н-1 была почти готова, а теперь Глушко хочет с нуля строить свое собственное изделие — «Рассвет»![1] Извините, что я так нелицеприятно о коллегах, но… Знаете, Глушко мне Яковлева напоминает. Тот тоже в войну мешал и Туполеву, и Поликарпову… Даже исхитрился повернуть так, что авиазавод, готовый к выпуску бомбовозов «Ту-2», перевели на сборку «Яков»! Ну, как так можно, а?
— Понимаю, понимаю… — затянул генсек, опуская тяжелые веки. Сложив ладони перед собой, он побарабанил пальцами о пальцы. — Скажите, Дмитрий Ильич… Ну, а если бы работы по Н-1 возобновились в этом году, что бы мы успели до восьмидесятого, до восемьдесят второго?
— Ну-у… — завел конструктор, перекидывая взгляд с портрета Маркса на портрет Ленина. — Многое бы успели. Я же прекрасно помню все наши планы! Конечно, пришлось бы их серьезно подкорректировать, куда ж без этого. Думаю… Думаю, к семьдесят восьмому году запустили бы «Раскат» с лунным орбитальным кораблем, беспилотным, разумеется, на пробу, а в восьмидесятом или в восемьдесят первом наши космонавты высадились бы на Луне… — помолчав, он добавил, как будто теряя интерес к разговору: — Тогда же, в восьмидесятых, развернули бы лунную базу «Звезда». Лучше всего на Южном полюсе — вечный свет для солнечных батарей… или печей. А на орбиту Земли запускали бы ТКС — этот кораблик доставит на «Салют» сразу тонн пять всякого добра. Отправили бы марсоход «Марс — 4НМ», а станция «Марс-5НМ» доставила бы нам грунт с «красной планеты»…
Брежнев, наблюдая, как настроение посетителя падает в минус, понятливо усмехнулся.
— Расстроились, небось? Зря. Мы хотим вам предложить, Дмитрий Ильич, занять вакантную должность генерального конструктора ОКБ-1.
Лицо Козлова залила бледность.
— А… Глушко? — пролепетал он.
— А товарищ Глушко займется проектированием ракетных двигателей! — в голосе генсека прорезалась жесткость. — И пусть только не создаст лучший в мире ЖРД! Ну, что, Дмитрий Ильич? Обдумали наше предложение?
— Н-нет еще… — выдавил гость, и тут же поспешно добавил: — Но я согласен!