— Пусть завидуют…
Я припал губами к ждущему рту.
— Можешь меня ругать, порицать, гнать, — пролепетала подружка, задыхаясь, — но я все равно тебя люблю! — она уютно пристроила головку на моем плече, шепча: — Понял? Понял?
— А мне как-то, знаешь, боязно говорить о любви… Вот правда, — у меня от желания скулы сводило, и я сдерживал себя, контролируя «в ручном режиме» — ласково провел пятерней по узкой спине, целуя душистые, пахнущие травами Ритины волосы.
— Это из-за Инки? — глухо спросила девушка. Потерлась об меня щекой и горячо задышала в шею. — Ты… виделся с нею?
Ощутив, как напряглась Рита, я не стал уворачиваться.
— Инна приходила ко мне домой. Лечил ее.
Сулима запрокинула голову, раскрывая и без того большие глаза, полыхнувшие космической чернотой.
— Ты… снова?! Вот здорово! — воскликнула она. — И… И что? Теперь Инка сможет родить ребеночка?
— Да. Хм… У меня такое ощущение, что ты ревнуешь.
— Ну-у… — завела Рита, и сжала большой палец с указательным. — Немножечко.
— Не стоит, — я привлек ее к себе, и девушка охотно прижалась. — Что было, то было. Прошло.
— Правда?
— Правда.
— А я? — подружка пытливо глянула мне в глаза.
— А ты всегда нравилась мне больше всех. Ты мне очень дорога, я не хочу обидеть тебя даже по неосторожности. Я думаю о тебе с нежностью, меня сильно тянет к тебе… Я скучаю по тебе, когда далеко, и мне приятно, когда ты рядом, но…
— Но? — замерла Сулима.
— Я не знаю, как все это назвать…
Рита засмеялась радостно и облегченно.
— Глупенький мой… — ласково заворковала она. — Ты втрое, даже вчетверо старше меня, а путаешься в элементарных вещах! Мишечка, «всё это» называется лю-бо-вью!
— Эй! — разнесся по-над сквером высокий голос Тимоши. — Долго вы там лизаться будете? Стынет же всё!
Я помахал рукой тоненькой фигурке, негодующей с балкона.
— Сейчас! Мы сейчас! — задористо отозвалась Рита, и проинструктировала тоном пониже: — Обнимешь меня за талию, когда мимо бабок пойдем.
— Бесстыдница! — пригвоздил я ее.
— И еще какая! — мурлыкнула девушка, загадочно улыбаясь.
* * *
— Штрафную! Обоим! — разбушевался Изя.
— Ой, ты как скажешь… — недовольно нахмурилась Альбина.
— А чё?
Дюха посмотрел на Тимошу, та величественно кивнула, и он щедро плеснул красного, приговаривая:
— Попробуйте только не выпить… Вот, только попробуйте!
— Да это кагор! — рассмеялась Зиночка. — Он сладкий!
Виновница торжества еще пуще похорошела — глазки блестят, улыбка мнет яркие губки, а простенькое синее платье в мелкий горошек с отложным белым воротничком очень шло Тимоше, о чем я не преминул сказать.
— Спасибо! — сверкнула зубками девушка. — Но от штрафной все равно не отделаетесь!