Мама встречает в Шереметьево. Радостно бросается ко мне, но останавливается на полпути. Улыбка сползает с ее лица, глаза смотрят обеспокоенно.
– Варя...
Она прижимает меня к себе и гладит, гладит по голове, спине, рукам, как маленькую девочку.
Ее ласка окончательно разрушает мое самообладание. Слезы снова катятся по щекам, и нет никакой силы, способной остановить их.
– Мама...
– Ох, моя глупенькая дочка опять влюбилась, так?
– Влад меня не простит. Ни за что!
– Не выдумывай! Подожди, если все так, как ты рассказывала, он сам будет тебя разыскивать.
Мы садимся в такси, я немного успокаиваюсь.
– Сколько Влад будет работать в Чехии?
– Примерно две недели. Может, чуть больше.
– О Боже! Мы же не успеем выплатить долг!
– Да, время работает против нас. Завтра придут покупатели на квартиру. Тебе придется заниматься этими вопросами самой. Я не могу сейчас пропускать работу.
На следующий день все завертелось. Я встречалась с риелтором, показывала квартиру потенциальным жильцам, занималась документами и искала работу, потому что рассчитывать на случайную удачу не могла.
А еще не выпускала из рук мобильник и боролась с желанием позвонить Владу, так как номер его телефона у меня был, а он мой – не знал. Обычно безучастная, Абби ходила за мной по пятам и все норовила лизнуть, словно чувствовала, как мне плохо.
– Девушка, вы ремонт давно делали? – окликает меня потенциальный покупатель, толстый бородатый дядька в очках.
– Что? А, ремонт. Не помню. Лет пять прошло точно.
– Оно и видно.
– А что случилось?
– Смотрите, в углу плинтус висит.
Поднимаю голову. И правда, висит. На мне абсолютно все равно.
– Подклеим.
– А здесь плита обшарпанная и конфорка не работает.
– Отремонтируем.
– А тут…
– Слушайте, не нравится квартира, не покупайте! – не выдерживаю я. – За такую цену найдутся другие желающие.
Телефон вибрирует в руках, и я не глядя на экран, отвечаю на звонок, лишь бы только отвязаться от назойливого толстяка (везет в последнее время мне на них!).
– Да, слушаю.
– Варя…
Мое сердце замирает, а потом пускается в бешеный пляс. Неужели?
– Да. Кто это?
Голос внезапно охрип, словно я простужена.
– Варя, это я… Сергей.
Первая эмоция – растерянность.
Как? Кто это? Неужели Задворский? Да, как он посмел? Сволочь!
Потом наконец-то до меня доходит: действительно, он. Но… какова наглость?
– Ты?
– Любимая, я соскучился, – проникновенный голос переполнен патокой.
Сразу вспоминаю, как таяла от любви к этому поддонку, и взрываюсь.
– Какого хрена тебе от меня надо? – всю злость выплевываю в этот вопрос и отключаюсь: не собираюсь разговаривать с поддонком, бросившим меня с многомиллионным долгом на руках.