Риелтор и покупатель вздрагивают и испуганно смотрят на меня. Абби поднимает голову и спрашивает взглядом: «Что за кипиш в шумном семействе?»
Но телефон звонит снова, а следом раздается стук в дверь.
Я показываю глазами гостям: уходите. Потом. Все потом.
– Девушка…
Толстяк пытается что-то сказать, но я подлетаю к двери, распахиваю ее и замираю: в коридоре с поднятой рукой и телефоном, прижатым к уху, стоит бывший жених, а у его ног – большая дорожная сумка.
– Варюша… я соскучился. Примешь блудного жениха?
И тут опять происходит непредвиденное.
Тихоня Абби срывается с места. Скользит лапами по паркету, налетает, как ураган, на толстяка.
Тот с матом отскакивает в сторону, сбивает с ног риелтора. Но мастиффу это не останавливает, она прыгает на грудь Сергею. Он плашмя опрокидывается на спину. Я слышу только, как его затылок с хрустом припечатывается к плитке лестничной площадки.
Я не двигаюсь, как будто меня запеленали в кокон ужаса. Мозг отказывается принимать ситуацию.
Что с моей жизнью не так? Почему появление этого человека снова превращает ее в хаос?
– Спасите! – вопит за моей спиной риелтор, дама из особой породы, которую Фаина Раневская называла «болонка в климаксе».
– Безобразие! – вторит ей толстяк. – Таких волкодавов пристреливать надо!
Дверь соседней квартиры открывается на шум. Выглядывает любопытная баба Клава.
– Что тут происходит!
– Вызовите полицию! – взвизгивает из глубины прихожей толстяк. – Бешеная собака на человека напала.
А Абби лежит сверху на Сергее и не сводит с него грустного взгляда. Тот стонет, но как только пытается пошевелиться, мастифа тихонько так приподнимает уголок верхней губы и рычит.
– Варь, чего стоишь? – выводит меня из ступора баба Клава. – Сделай что-нибудь! Скорую, может, надо?
– Не надо.
Беру Абби за ошейник и стаскиваю ее с бывшего жениха.
– Вот, значит, как любимого встречаешь? – шипит он и морщится.
– А ты считаешь, что я на шею должна была броситься? Нет, уж, дорогой. По тебе полиция плачет.
Каждый день звонит и спрашивает, не появлялся ли драгоценный женишок.
– Девушка, уберите собаку! – шипит толстяк. – Дайте пройти!
– Простите, вы свободны. Мы вам позвоним.
Парочка бочком протискивается мимо меня и все еще лежащего Сергея. Вернее, он бы давно уже встал, только Абби бдит. Риелтор не успевает нажать кнопку вызова лифта, как двери разъезжаются в стороны и из кабины выходит мама.
Она замирает, удивленно оглядывает нас.
– Что у вас происходит? – восклицает она и тут видит лежащего на полу Сергея.
Ее глаза округляются, кудряшки становятся дыбом, она оскаливает зубы, как до этого Абби, и становится похожа на муху-цеце в полете. Мама взмахивает сумкой и опускает ее на голову бывшего.