— Ооой…
Штука покидает мое тело, и на мгновение меня охватывает облегчение. Давление исчезло, и странное ощущение прошло, но вот желание попробовать Дормуна, заглянуть ему в голову никуда не делось.
— Я не мягкий, — прошептал он, и за спиной послышался шорох ткани. — Грубиян и хам.
— Ага, — бездумно ответила я.
— Я не умею быть нежным, только вести себя так, что люди разбегаются от меня в разные стороны.
— Все верно, не соврал.
— А ты, ведьма, зачем стремишься привлечь мое внимание еще больше? Меня может полюбить только дура.
— Сам дурак, — шепчу, и горячие руки обхватывают за плечи, оттягивая назад.
— Я дурак. Да, я дурак, Дара.
Меж ягодиц утыкается горячая плоть. Направленная мужской ладонью, она упрямо движется к тому самому месту, откуда только что вынули нечто похожее.
В этот момент мир замирает. Я буквально кожей ощущаю, как напряжен Дормун, каким осторожным он старается быть, чтобы не причинить мне вреда.
Чем сильнее становится давление, тем быстрее я осознаю, что мне сейчас просто необходимо это. Я хочу быть рядом с Дормуном. Он нравится мне. Сильно. Такой же уверенный и монументальный, как айсберг. Вдумчивый и правдивый, что в лицо тебе озвучит собственные мыслишки, спрятанные на задворках.
Я не могу и не хочу его отталкивать. Он нужен мне именно такой, какой есть.
Плавное движение тазом, и я сама двигаюсь навстречу мужскому телу. Внизу все полыхает от возбуждения, ноги дрожат так ощутимо, что не уловить это просто нельзя. Распирающее ощущение члена там, где его, казалось бы, не стоит ждать, будоражит. Вся эта неправильная картина как ничто другое показывало эльфа изнутри.
Он именно такой. Неправильный и от этого непонятный.
— Ты выиграла, — ударившись бедрами о мои ягодицы, прошептал он, крепко вжимая в свое тело. — Я твой по самые уши, ведьма.
Медлительность движений сполна компенсировалась ощущениями. Острые, на грани лезвия, они делали каждую фикцию красочнее другой, вырезая их в памяти, как в камне.
Щелкнув пальцами, уничтожила рубашку на эльфе, прижимаясь связанными руками к прохладной груди. Запрокинув голову, удобно уложила ее на мужское плечо и тут же была вознаграждена чувственным поцелуем.
— Я обожаю твои кудряшки. Не выпрямляй их, прошу, — бессвязно бормотал он. — И твой носик, это просто что-то невероятное. Словно тебя не женщина родила, а богиня.
Не к месту вспомнив маму, судорожно хмыкнула.
Да, ора Мармонт действительно богиня, жаль, что они еще не успели с ней познакомиться.
Стоп. Я хочу познакомить с ними маму?
Сама мысль ослепила меня неожиданной вспышкой, до рези в глазах.