Стоило с понурыми головами двинуться к общежитию, как вслед донеслось:
– Полина, подойдите ко мне.
Я развернулась, чувствуя, как влюбленное сердечко с удвоенной силой забилось в груди, как волнение вспорхнуло тысячей бабочек.
– Да, лир ректор, – опустила глаза в пол.
– Вы бледны, – мужчина сделал шаг ко мне и легко коснувшись подбородка приподнял голову. – Как себя чувствуете?
– Н…нормально, – с запинкой ответила я, потерявшись в омутах наполненных тревогой глаз.
– Заходи почаще… – он словно опомнившись отстранился, – на тей к подруге. Ей одиноко здесь.
– Да, конечно, – не смогла сдержать разочарованного вздоха.
– Позвольте Вас проводить.
Кивнув, уцепилась за предложенный локоть.
Что он делает? Зачем даёт ложную надежду? Я – человек, а не бездушная игрушка!
Горячая мужская ладонь накрыла руку.
– Вы замёрзли.
Да, меня действительно начал бить озноб, но вовсе не от холода. Однако от пиджака не стала отказываться и позволила накинуть его себе на плечи.
– Спасибо.
– Как Ваша магия? Не шалит больше?
– Нет, все хорошо благодаря браслету.
– Скоро он Вам не понадобится.
Скоро мне ничего не понадобится. Разве что белые тапочки. Интересно, мое тело вернут родителям или похоронят здесь? Вспомнилось стихотворение украинского поэта Тараса Шевченко:
"Як умру, то поховайте
Мене на могилі
Серед степу широкого
На Вкраїні милій…"
(Как умру, похороните
Меня на могиле
Среди степи широкой
В стране милой).
Завещание написать, что ли? А то ведь и на могилку то здесь никто не придет.
Что за глупые мысли приходят в мою хмельную головку?
– Как Ливиэна, справляется? – спросила, чтоб отвлечься.
– Да, очень старательная девушка. Если не наделает глупостей, далеко пойдет.
Вновь повисло неловкое молчание. Продлилось оно вплоть до общежития, в которое ректор вошёл вместе со мной.
– Должен же проверить все ли дошли до комнат, – ответил он на мой немой вопрос. – Сладких снов, Полина.
– Спокойной ночи, – улыбнулась я и, провожаемая лукавым взглядом зеленокожей женщины на вахте, скользнула к лестнице.
– Полина, ну наконец-то, – накинулись на меня девчонки стоило войти в комнату, – рассказывай, что ректор от тебя хотел.
– Вы целовались? – поинтересовалась Шайна, косясь на пиджак на моих плечах. Про него я вспомнила, когда, поднявшись на свой этаж шла по коридору, но возвращаться не стала. Мужчина наверняка уже ушел к тому моменту.
– Нет, не целовались, – грустно ответила я, вдыхая горьковатый аромат парфюма, который на улице не чувствовался. – Он только спросил все ли у меня в порядке.
– И все? – расстроилась Нурия.
– Ещё спросил про магию, – пожала плечами и с сожалением рассталась с чужим предметом гардероба, повесив тот на спинку стула.