Его голова покоилась на моей обнаженной груди, я пропускала между пальцев тёмные густые волосы и с особым удовольствием вдыхала аромат мужского одеколона, смешенного с природным запахом кожи.
Мне было спокойно.
— Когда-то, — вдруг шепотом начал Лавр, вслушиваясь в размеренный ритм моего сердцебиения, — я случайно встретил девушку.
Я не понимала, почему он вдруг решил мне рассказать про какую-то девушку, но перебивать совсем не хотелось. Возможно, Лавр в минуту этого волшебного умиротворения и абсолютной откровенности хотел поделиться тем, что его беспокоило.
— Мимолетная встреча. Она меня не заметила. Такая одинокая и бесконечно печальная. Светлые волосы струились по ее хрупким плечам. Под простеньким голубым сарафаном отчётливо проступали контуры аккуратного небольшого живота. Она была беременна и так горько плакала, что у меня внутри всё сжалось. Хотел подойти к ней, но не успел. Ее забрал муж. Прошло время и вот я вновь ее встретил, — Лавр поднял голову и внимательно посмотрел на меня. — Снова случайность? Это уж вряд ли, — он осторожно поцеловал меня.
Я не сразу ответила, потому что это признание застало меня врасплох. Сердце больно толкнулось в груди, затрепетало быстрей. В горле сжался комок.
— Это была я, — шепчу, хотя понимаю, что мое признание Лавру не нужно, он и так это прекрасно знал.
— Ты. И во второй раз я терять тебя уже не хочу.
Наш поцелуй отдавал соленым привкусом моих слёз, что казались мне сейчас такими сладкими и исцеляющими. Лавр продолжал жадно целовать меня, впитывая эту влагу, как будто она была живительным источником для него.
Я чувствовала себя так, будто могу свернуть горы. Внутренняя сила неуёмным потоком бурлила во мне, вдохновляя на работу. Я даже начала брать не одного, а двух учеников на день. К вечеру, конечно, накатывала усталость, но она была исключительно физической. А той душевной тяжести, что так часто мучила меня по ночам, будто и след простыл. Мой этот «подъем» напоминал чем-то стремительное выныривание из темных глубин холодного океана. Я так долго сидела в этой «глубине», делала многие вещи на автомате, не позволяя себе ничего лишнего. Теперь же, когда я «вынырнула», вдохнула полной грудью свежий воздух, что привел меня в чувства, возвращаться на «дно» никак не хотелось. И всё это благодаря Лавру. Он своим вниманием и нежностью вытащил меня на поверхность, позволил взглянуть на мир совсем другими глазами, не подёрнутыми дымкой страха и съедающего одиночества.
Всё мое существование до этого момента сводилось лишь до выживания. Яночка была моим единственным якорем, единственным источником радости и стимула. Теперь этот источник расширился, а значит, и его сила стала значительно больше.